Те, кто имел счастье путешествовать летом в плацкартном вагоне знают, что раздражаться по поводу торчащих во все стороны грязных пяток неуместно и бесполезно - лучше выставить свою и погрузиться в детектив или спонтанную дорожную беседу с попутчиком. Испытывать негативные эмоции по поводу температуры воздуха в вашем временном обиталище тоже нелепо - как , скажем, обижаться на дождь или на снегопад. Нужно просто воспринимать пекло, как неизбежное природное явление и помнить, что ничто в этом мире не вечно – и ваше пребывание здесь тоже. Тогда организм сам находит внутренние резервы и каким-то чудесным образом адаптируется к жаре. Зато непредвиденное похолодание до тридцати градусов становится почти райской благодатью. К слову, однажды мне попалось на глаза такое чудо железнодорожной мысли: представьте себе обшарпанный,грязный, убитый полвековыми переездами купейный вагон... без единого открывающегося окна. Нигде! - ни в купе, ни в коридоре. Видимо, зимний вариант - закупоренный тщательнейшим образом термос. Но, согласитесь, в условиях июля и кубанской степи не совсем подходящий. Очень, очень жаль было пассажиров этого несчастного вагона. Похоже, что объединившись в порыве борьбы за существование, они выставили несколько окон в коридоре вместе с рамами. Так и ехали, зияя рваными оконными проемами, к которым тянулись очереди за глотком воздуха. Мой хороший знакомый, назовем его Сергей, ехал в обычном , среднестатистическом плацкартном вагоне с открывающимися, к его счастью, окнами. И именно с ним произошла эта странная история, осмыслить которую, не вторгаясь в иррациональное, просто невозможно. Надо сказать, что попутчиков в целом он не любил. Возможно, по отдельности это были милые, добрые интересные люди, но сжатые на скудной территории вагона, они воспринимались им ,как одна потенциальная очередь в туалет.Попутчики же в пределах соседних мест могли при определенном стечении обстоятельств составить приятную компанию и как-то разнообразить вяло тянущийся досуг. Но эта поездка была не тем случаем. Три места рядом с ним занимала семья - мама, папа, ребенок, два боковых - пара средних лет. Оба семейства были ненавязчивы и самодостаточны, так что задушевной беседы под пивко с таранькой не предвиделось. Но Сергея с высоты своей верхней полке это совсем не волновало. Его душа находилась в неопределенно-взвешенном состоянии. Переходы от воспоминаний к безмыслию и обратно были плавными, как колебания медузы, мерно покачивающейся в родной морской стихии. Глупая ссора с Наташкой (которая чаще именовалась Птахой)... Она назвала его "не тем человеком", "непростительной ошибкой", поставила в их отношениях жестокий восклицательный знак и укатила отдыхать к турецким берегам. Ждать какого-то развития по возвращении не приходилось, так как восклицательный знак был очень жирный. Он же отправился на родной, отечественный юг к своему давнему приятелю,который лет пять назад поехал в отпуск, да неожиданно женился и осел в небольшом приморском городке. Месяц у моря пролетел незаметно - позади были горные походы, рыбалка, серфинг - отчаянное, яркое погружение в природу. Впереди - офис, начальник,новый проект,ненормированный рабочий день, переводчица Яночка, которая давно строит ему глазки... То есть, погружение в работу. Полуденная жара добросовестно набирала обороты...Почти в каждом вагоне есть такой мини-аттракцион – так называемая “падающая шторка”. Он очень прост – поперек окна закреплена планка, на ней влево-вправо ездят занавески. Если в хотите их задернуть-раскрыть – планка с одной стороны вылетает из своего опорного гнезда и вся конструкция падает. Вы пытаетесь их закрепить в первоначальном положении – планка вылетает с другой стороны и ... правильно, угадали, также падает. Так развлекаться, настраивая нужную раскрываемость шторок, можно по-одиночке, можно всем купе, начисляя щелбаны каждому, кто не смог их передвинуть , не уронив ... После энной попытки , ненадежное равновесие все-таки установилось, и солнце стало жарить в окно не так бесжалостно. К Сергею возвращались мысли о последних событиях, связанных с Птахой: “Может быть, так и надо - так будет лучше и для нее и для меня. А свобода – это не совсем уж и плохо...И вообще, жить надо проще”. Эти искусственно взращенные утверждения висели перед ним такой же шаткой шторкой, едва-едва закрывающей реальное положение вещей. На очередной технической остановке по соседнему пути торжественно, как корабль, подплыл товарняк. Сергей хмуро глядел в окно - перед ним остановился вагон, груженый углем. Он подумал, что никогда не видел уголь так близко. Черные, блестящие, крупные куски находились почти на уровне глаз.Почему-то захотелось потрогать эти шершавые многогранники, они казались теплыми и приятными на ощупь. ”Интересно, где сейчас Птаха? Она уже давно должна вернуться из Турции”. Автоответчик холодно-вежливо сообщал о недоступности абонента и вообще о полной Птахиной недоступности. Но было уже как-то все равно. Их состав останавливался часто и стоял так долго и настойчиво, что периодически возникало желание подталкивать его вручную. Хотя и это не помогло бы. Стоять в чистом поле неинтересно - никто на перроне не предлагает картошку с солеными огурцами, отсутствие обдува сказывается на климате в вагоне, заметно ухудшая его, а выбраться на волю не разрешает проводник, невольно выполняющий роль тюремщика. То есть, вроде бы едешь, а фактически нет - "стремленье, где утрачена стремительность", как сказал незабвенный Высоцкий. ...Поезд гигантской разморенной гусеницей подползал к какой-то очередной станции. Чем медленнее он двигался, тем больше нарастало оживление среди торговцев нехитрой дорожной снедью, традиционно встречающих состав на перроне. Выдохнув в галдящую толпу последние силы, поезд остановился. Вагоны высыпали пассажиров, последние равномерно перемешивались с продавцами, началось обычное станционное брожение. Сергею неохота было пробираться вдоль торговых рядов, он курил возле своего вагона, разглядывая пестрый людской круговорот. Немного правее от него симпатичная девушка лет семнадцати продавала какие-то ягоды , расссыпанные на широком блюде, похоже, голубику. Его не особо интересовал ее товар - больше хотелось холодного пива, но он невольно остановил взгляд на ее слегка необычном наряде. Красивый длинный сарафан глубокого лилового цвета, с узорами на ткани выглядел чудно и слишком... фольклорно, что ли. Конечно, сейчас такое носят представители определенных молодежных этнических течений но почему здесь, на убогой станции крохотного провинциального городка? И еще вдобавок, девушка была с косой, перекинутой через плечо, а в косу вплетена ярко-алая лента, завязанная бантом. Это был, какой-то несообразный в своем цветовом сочетании красный на лиловом штрих .Сергей поймал себя на том, что уже минут пять стоит на одном месте и неотрывно смотрит на эту ленту. Девушка тоже стояла, никак не предлагая и не рекламируя свой товар . Казалось, ее не особенно интересует, купят у нее ягоды или нет и мыслями вообще была далеко отсюда. Объявили отправление, и народ суетливо начал залезать в вагоны. Похоже, что голубику у нее не купил никто. До следующей станции поезд добирался лениво и размеренно, как будто огромный невидимый чугунный якорь, волочащийся позади мешал ему разогнаться на полную мощь. Под однообразный речетатив колес Сергею в голову лезли всякие мысли, совершенно бредовые.Кто, например, определил, что на станции Белый Лог состав будет стоять семнадцать минут? Как зовут автора этих семнадцати минут, сколько ему или ей лет? Где живет,кого любит, имеет ли семью? Как проводит выходные? Что предпочитает есть на ужин? Почему именно семнадцать минут, а не пятнадцать или двадцать и что можно успеть за эти семнадцать минут? Почему на захудалых станциях стоят приличные, недавно построенные дома и на их балконах развешено белье? Что заставляет людей здесь жить? Чем занимаются? Какая вообще может быть жизнь почти на железнодорожном полотне, когда поезда чуть ли не въезжают тебе в квартиру? Вот степь - выжженая, бесконечная... Кто-нибудь когда-нибудь здесь проходил? Вообще, в мировой истории? Наверняка в этой глади найдутся островки, а может быть и целые архипелаги, куда не ступала нога человека никогда.Проходили тысячелетия, создавались и исчезали государства, сменялись поколения, а эти места так и остались девственно нетронутыми. Жаль, что они в степи никак не выделены. Прошел час. Предстоящая остановка была слишком короткой, чтобы прогуливаться по перрону и слишком длинной, чтобы сидеть в заточении – Сергей выбрал второе. Тем более, что на воле ненамного прохладнее. Он равнодушно рассматривал привычный пейзаж за окном – облупившееся здание вокзала, построенное в годы расцвета социализма и потому основательное, несмотря на общую запущенность. Дородные тетки без энтузиазма бродящие с ведрами абрикосов вдоль вагонов . Он перевел взгляд правее и вздрогнул – чуть поодаль, не мешая курсировать теткам , стояла девушка в лиловом сарафане с блюдом в руках. Первая мысль его была – и здесь такие же чокнутые девчонки... Ему захотелось рассмотреть ее повнимательней и он прищурился. Девушка была темноволоса, она спокойно смотрела куда-то перед собой, на темном фоне сарафана ярким пятном алела лента, вплетенная в косу. Поезд внезапно и бесшумно тронулся, оставляя позади торговок абрикосами, чудную девушку, тихую маленькую станцию... Сергей забрался на свою верхнюю полку и стал размышлять. Мысли наползали одна на другую, слеплялись, как мягкий снег, в комок и никак не могли оформиться во что-то вразумительное. “Так, допустим, это абсолютно разные девушки, просто у них похожая одежда. Именно похожая, а не одинаковая – ведь она стояла немного в стороне и я не мог ее разглядеть подробно. Но почему у нее такая же тарелка, те же самые ягоды? Так, про ягоды ты домыслил – с такого расстояния ты даже не мог видеть, что у нее в руках. Может, это ее сестра, живет в соседнем городке? А может секта какая?” Он пытался сосредоточиться на журнальной статье, погрузиться в приятные воспоминания об отпуске , но снова и снова возвращался на предыдущую станцию...”Что это было? Кто это, черт возьми? Поезд до этой станции шел примерно час. Допустим, мы ехали со скоростью шестьдесят километров в час – да мы просто ползли! За час эта девица видит, что никто ничего не купил, (а продать очень и очень надо!) ловит попутку и мчится догонять поезд. Догоняет, опять становится в сторонке... Бред да и только! А может глюки? Так, вот в чем загвоздка – интересно, видел ли ее кто-нибудь кроме меня? Спросить?” Он почувствовал себя кандидатом в психушку. Спрашивать, естественно, ни у кого ничего не стал, а решил дождаться следующей станции. Она должна быть через два с половиной часа. Поезд летел резво, колеса постукивали энергично и старательно. Стоянка обещала быть долгой ,продуктивной и жаркой. За положенные расписанием сорок минут можно выпить пару литров холодного квасу, съесть десять порций мороженого, купить пачку незатейливого чтива в дорогу или... свихнуться. Не стоит и напоминать, что первое, что сделал Сергей, когда вагоны остановились окончательно, это выглянул в окно. Нет, сначала он осторожно отодвинул шторку (планка, естественно, свалилась). Перрон был гостеприимен и многолюден, пестрая торгующая толпа гудела в предвкушении покупателей. Вяленая вобла, чехонь, сигареты,пирожки, яблоки, дыни, сливы... Он облегченно вздохнул и направился к выходу. Спрыгнув со ступенек, прошагал немного вправо и ... замер. Лиловый сарафан маячил метрах в пяти от него, красная лента больно резанула глаза. В висках слегка застучало, а по спине пробежал предательский холодок... Девушка стояла в той же позе, как и две станции назад. Статная, красивая. Только сейчас он разглядел ее лицо – правильный овал, темные выразительные глаза. И все то же молчание и монолитность. Мимо нее шел народ, но никто, казалось не обращал на нее никакого внимания. Она существовала как бы отдельно от шумного людского потока, в своем очерченном невидимой границей пространстве и ей было там хорошо.Сергей не знал, что ему делать, попытался сделать шаг и его слегка качнуло. Он остановился. Что-то было здесь не так, неправильно, необъяснимо. Совершенно очевидным было и то, что эти ягоды у девушки никто и никогда не купит... Более того, ее никто ни о чем не спрашивает, она ни с кем не разговаривает. Вдруг его осенила безумная догадка - ее никто не видит, кроме него! Тогда зачем же она здесь? И как долго будет его преследовать это наваждение?!! Время словно зависло и он не помнил, сколько простоял на перроне, бессмысленно глядя в пространство. Он только почувствовал, что кто-то похлопал его по плечу “Эй, парень! Посадка! “ Сергей вздрогнул и снова глянул на незнакомку. Она повернула голову в его сторону и, как показалась ему, улыбнулась. Добравшись на автопилоте до своей полки, он почувствовал, что не сможет на нее влезть. Он сел на свободное место внизу, плохо пытаясь сохранить невозмутимый вид. “А вдруг это мне все действительно снится? И этот поезд, и эти люди, и этот фантом с ягодами? .. “ Вокруг него роилась обычная плацкартная сутолока – кто-то пробирался за кипятком, кто-то уже в двадцать пятый раз садился есть нескончаемую курицу, кто-то вслух разгадывал кроссворд. Все было настолько реально и обыденно, что он даже начал понемногу приходить в себя. Что-то надо было делать. Сергей решил, что на следующей станции он вообще не выйдет из вагона, мало того, он даже не взглянет в сторону окна, что вся эта чертовщина достала и он будет просто спать. А потом... После задушевной беседы с попутчиком (она все-таки состоялась) под пиво и тараньку к нему вернулись остатки юмора и здоровый авантюризм. “Ведь что-то же ей от меня нужно! Во всю эту мистическую хренотень я не верю – просто, на следующей станции подойду к ней, вот и пообщаемся (если конечно она там появится) ! “ * * * Привет! Как называется твоя ягода? Голубика. Никакой не призрак и не привидение, на щеках играет румянец, весело блестят глаза-вишенки, ветер задумчиво перебирает ей волосы. А попробовать можно? Да пожалуйста! Девушка улыбается вполне дружелюбно, от нее веет спокойствием и каким-то особенным домашним уютом, который ассоциируется со свежеиспеченными ароматными булочками и мурлыкающей кошкой. Это длится доли секунды. Сколько стоит ? Да десять копеек ! Она достает из кармана бумажный кулек, насыпает туда ягоды. До него не сразу доходит, что десять копеек – настолько символическая цена , что их даже нереально найти - ну не оперируем мы сейчас копейками! Из мелочи он находит только крохотную пятидесятикопеечную монетку и вопросительно глядя протягивает ей. Нет. Девушка качает головой , а в ее глазах появляется хитринка. Проводники вяло начинают загонять народ в вагон,он оглядывается и чувствует, что сейчас уедет, так и не узнав чего-то главного. Это тебе. В ее руке маленькая сине-желтая игрушка, изображающая птицу. Он машинально берет неожиданный подарок и вскакивает в уже движущийся поезд. * * * Крохотная птичка при ближайшем рассмотрении оказалась глиняной свистулькой. Сергей попробовал в нее свистнуть – раздалась немного глуховатая мелодичная трель. Голубика была обыкновенной, вкусной и была уничтожена почти сразу же как поезда набрал разбег. Он вдруг вспомнил, что не знает имени так этой “девушки из сказки” и понял, что ему очень, непременно, жизненно необходимо увидеть ее еще раз. На следующий станции он совершил беспримерный по своей нелогичности поступок. Увидев, что лиловый сарафан его уже не ждет его чуть правее вагона, он схватил свой рюкзак (благо, что небольшой) и спрыгнул с поезда. Обежал всю станцию, весь перрон, заинтриговав находящихся там немногочисленных людей. Потом дерзким автостопом добрался до небольшого поселка, на железнодорожной станции которого он последний раз видел загадочную девушку. У него было ничтожно мало шансов отыскать ее по одним, хотя бы и ярким, приметам, но он хотел использовать все. Он облазил поселок практически полностью, полагая, что все его жители друг друга знают в лицо, расспрашивая, объясняя, описывая незнакомку. Интуиция ему подсказывала , что его действия совершенно бесперспективны, что никого здесь нет и не может быть , но он не хотел ей верить. После тщетных попыток найти хотя бы маленькую зацепочку, он сдался, долго добирался домой на перекладных, опоздал из отпуска на неделю и получил нагоняй от начальства. Спустя несколько дней это странное приключение в дороге стало казаться ему далеким сном – оно не вписывалось в его нынешнее бытие, оно не вписывалось вообще в здравый смысл. О материальности произошедшего напоминала лишь маленькая глиняная свистулька, которую можно было потрогать и даже в нее свистнуть. А примерно через полгода Сергею довелось побывать на уникальной выставке «Достопримечательности России в натуральных цветах. Весь С.М.Прокудин-Горский. 1905-1916». Небольшая историческая справка: имя этого талантливого русского изобретателя, химика и фотографа — на протяжении многих лет оставалось незаслуженно забытым на родине. А между тем он был одним из первых, кому еще в самом начале века XX удалось добиться значительных успехов в цветной фотографии. Химик по образованию, он придумал свой метод получения цветных изображений. По поручению последнего российского императора Прокудин-Горский в период с 1909 по 1915 год совершил не одну экспедицию по самым отдаленным уголкам империи и оставил потомкам необычайно интересную коллекцию фотографий, состоящую из более чем 10 000 снимков. Впоследствии она была вывезена за границу... Удивляли, завораживали краски, заставляя бродить по выставке с чувством того самого радостного недоумения: пресловутая дореволюционная Россия 1913 года, всегда представлявшаяся черно-белым документом, оказалась цветной, живой и современной. Сергей подошел к очередному стенду...Со старинного, но непривычно яркого фото на него смотрела девушка в фиолетовом сарафане с красной лентой в косе с блюдом ягод в руках. Это было дико, необъяснимо, нереально, но он мог поклясться всем чем угодно она свете, что именно ее образ преследовал его от станции к станции, именно с ней он разговаривал жарким июльским днем на многолюдном перроне... Был ли это какой-нибудь временной разлом – явление неизученное и необъяснимое с точки зрения современной науки ? Или особенная, эксцентричная форма полтергейста? Для чего являлась эта девушка из тайных глубин прошлого? Что хотела сказать, какую информацию передать сквозь толщу лет, спрессованых в столетие? На эти вопросы можно искать ответы бесконечно и Сергей их искал. Кстати, глиняная свистулька через некоторое время исчезла из его поля зрения. Просто пропала, растворилась. На его последующую жизнь описанное событие похоже, никак не повлияло. Каких-то кардинальных изменений в его жизни не произошло - он не нашел клад Тамерлана, не выиграл фантастическую сумму в лотерею, не стал экстрасенсом. Не совершил выдающегося открытия в области компьютерных технологий. Правда, он помирился с Птахой. И предстоящим летом они собираются на юг. Тем же поездом. |
Положение о Клубе
Сделать стартовой
