Был долог день и ночь длинна Сыра земля и капли с потолка Я тут лежал на койке день за днем Все ждал решенья в моем деле том Я вспоминал, как жирный прокурор Черной рукой читал хотимый приговор Судья внимал ему, кивал, и было ясно Что оба мазаны одним и чем-то грязным В тот день выл ветер и лил дождь В слепой парадной пробивала дрожь Дверь отворилась, руку я занес И оборвал две жизни, как паскудный пес Судьба распорядилась так, что за грехи Сидеть я должен в мире из грязи Настанет день, когда я выйду вновь На ту тропу, где вновь прольется кровь Кричали лица вслух приговоренных А я шел мимо - к камере сожженных Остановил свой взгляд на адском стуле Подле которого лежат четыре куля Тюремщик оставлял их здесь Чтоб ночью их втихую съесть Искал блаженства его больной разум До этого я, правда, дошел не сразу Он ночью часто в камеры ходил И заключенных своей толстой палкой бил Его орудие в запекшейся крови А кое-где свисало мясо, да мозги И понял я, что это неспроста Что послан он чтоб жизнь начать с конца Чтоб испытать сначала смерть, потом рожденье А веселей чтоб было, надобны мученья Его лицо уж не имело глаз, лишь зренье Мольбы не знал, и радовал презреньем И каждый узник его смерти ждал Но все боялись поднимать скандал А как-то раз, зайдя ко мне "на чай" Его уже здесь ожидал раздрай Дыша сквозь кровь, он что есть мочи Хрипел проклятиями в мои злые очи Наутро довелось мне изнутри Увидеть камеру замерзшего с тоски Электростула, что сжигал людей И лица провожающих, благодарящих теней | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
