И вот пришла война…Разруха… Огнями улицы пылают. Бежит - торопится старуха, К груди младенца прижимает. Глотает город пыль и пепел: Ещё вчера он был цветущий. В руинах люди, словно в склепе, Какой им срок теперь отпущен? В стенАх, за сутки почерневших, Они испуганно ютятся. И им, случайно уцелевшим, Нельзя бежать. Нельзя остаться. И шепчут женщины молитвы, И, отворачиваясь, плачут, Как в гнёздах хрупких, наспех свитых, Своих детей в подолы прячут. Покрыты тропы пеплом белым, В дыму, в угаре город тает. Бежит старуха под обстрелом, И голосит. И причитает. Из дыр выглядывают лица: Следят глаза прицельно, метко За бабкой, что, пытаясь скрыться, Бежит, кудахчет, как наседка. А сзади танк…Прицелил в спину… Подмял податливое тело… И кто-то, глядя на картину, Шепнул беззвучно: «не успела…». |