В Доме культы только что закончился смотр детских театральных коллективов. В кабинете заведующей детским сектором идет «разбор полетов».

Начальник городского отдела культуры Марина Марковна Размахай распекает организаторов смотра, а заодно и руководителей кружков. Совещание идет уже давно, все уже поняли настрой Марины Марковны. Слушать тоскливо и хочется побыстрей выйти на свежий воздух.

«Интересно, - думает молодой руководитель школьного театра Сергей Николаевич Невезухин, - что сегодня на ужин… я сейчас, кажется, быка съел бы».

- Седьмая школа, - Сергей Николаевич вскинул голову и приготовился отразить атаку.

- Где Ваш прежний стиль русских лубочных картинок? Где Ваши скоморохи? – с упреком изрекла Марина Марковна,- С чего вдруг Вы перешли на классику?

- Я не знал, что это запрещено, - съехидничал Невезухин.

В кабинете раздались сдержанные смешки.

- Для меня, как человека глубоко верующего, - начала Марина Марковна, - то, что Вы нам сегодня продемонстрировали, в высшей степени оскорбительно!

Позвольте напомнить Вам, Читатель, что в рассказе «Канитель» Антон Павлович Чехов подшучивает над церковным служкой, которому не хочется разбираться в длинном списке родственников и знакомых некоей старушки, подающей записки «о здравии» и «за упокой». Старушка постоянно путает, кого в какой список нужно занести. И Отлукавин, записав всех в общий список, отправляет ее «к отцу дьякону», чтобы тот разобрал «кто живой, а кто мертвый».

Сергей Николаевич живет в своем, никому не ведомом мире. Кружась в бесконечном хороводе школьной суеты, он не устает непрерывно обдумывать новые замыслы. Отчего взгляд его устремленный в пространство, одному ему ведомое, носит характер легкой эйфории.

- Почему Вы решили взять Чехова? – продолжала возмущаться Марина Марковна, - и что значит Ваша приписка «по мотивам»?!

- Видите ли, - решительно откинув челку, начал развивать свою идею Сергей Николаевич, - мне показалось интересным связать воедино несколько рассказов. И поскольку текст используется в сокращении…

- Большего святотатства я в жизни не видела! – гневно перебила Рахмахай, - иначе не назовешь! Святотатство!

- Тогда скажите, как Вы видите эту сцену? – всерьез заинтересовался Невезухин.

Марина Марковна задумалась на мгновенье:

- Никак не вижу пока. Прочитать надо.