Мне вечер суетиться запрещает. Подтягивает нервы, точно струны на скрипке и настраивает на свой лад. Иду к окну, как к выходу на сцену, как к занавесу между тьмой и светом, и наполняюсь музыкой вечерней, огнями фонарей, холодным ветром, деревьями без листьев, голосами весёлых толп, усталых мам и пап, воюющих с капризными детьми, молчаньем обнимающейся пары, спокойным одиночества молчаньем. Последнее – странней всего. Какая-то пронзительная нота, как свист сухого птичьего крыла, напоминает об ушедшем горе. Но музыка звучит, по-прежнему чиста, во мне и вне, и далеко и близко. И вечер, музыкант во фраке чёрном гармонию вершит. |