Книги с автографами Михаила Задорнова и Игоря Губермана
Подарки в багодарность за взносы на приобретение новой программы портала











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Главный вопрос на сегодня
О новой программе для нашего портала.
Буфет. Истории
за нашим столом
1 июня - международный день защиты детей.
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Конкурсы на призы Литературного фонда имени Сергея Есенина
Литературный конкурс "Рассвет"
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты

Конструктор визуальных новелл.
Произведение
Жанр: Просто о жизниАвтор: Дмитрий Федорович
Объем: 14095 [ символов ]
Камин
Степан Ильич давно хотел соорудить на даче камин. Специально отбирал стройматериалы: жаропрочный кирпич, отводные трубы с изоляцией и изразцы – для украшения. Скрупулёзно изучил все тонкости печного дела, доступные в интернете: была охота всё сделать своими руками. Он и дачу-то всю сложил сам, ни у кого не спрашивая совета – и фундамент, и стены, и шифером покрыл. Потом уж, при оформлении, подобрали подходящий проект: как-то зарегистрировать строение надо было. Только вот был в том проекте камин. На бумаге был, а на самом деле не было. А хотелось.
После выхода в отставку возникло у капитана второго ранга Черкашина желание создать себе уголок, где можно расслабиться, ни от кого не завися, и обрести, наконец, удовольствие от тихой и размеренной жизни. В самом деле, ведь для чего ещё живёт человек? Неужели для того, чтобы страдать? То есть, получать и получать отрицательные эмоции? Не верил в это Степан Ильич. Если уж есть Бог, да ещё и милостивый, как считается, то должен он радоваться, когда творению его – человеку – хорошо бывает.
И вот напал же на него этакий бзик: подавай ему камин! То есть – вот это самое, что называется для него, человека этого, «хорошо». И захотел он этот самый камин на даче построить. Причём – своими руками.
Конечно, камин – штука не такая уж мудрёная. А всё же послушать рекомендации специалистов было нелишне. Имелся у него один знакомый, из бывших сослуживцев, некто Заец – именно так, через «е». Вообще-то этот Заец отличался фантазией безудержной и завирался порой так, что вся кают-компания только переглядывалась с улыбкой…
Что? Пример? Да пожалуйста. Ничего не стоило Заецу начать очередную байку так: «Ну, в то время служил я на Байконуре. Вызвали меня как-то на первый старт. Машину прислали, едем. И вот откуда ни возьмись на холме – ну, знаете, там, где дорога раздваивается: налево мираж, направо секретная военная база…».
Вот так вот, совершенно серьёзно у него мираж мог служить ориентиром. При том, что не только на Байконуре, а вообще в Казахстане командир БЧ-4 (то есть минно-торпедной службы) Заец отродясь не бывал. Но это ж знать надо, а для стороннего слушателя, бывало, такие фортели и прокатывали.
Однако, в печном устройстве сей фантазёр разбирался – этого не отнять. И посоветовать, кстати, мог, где какой материал подешевле достать. Тут ему спасибо надо сказать: за всё строительство удалось сэкономить солидно: везде у него всё схвачено было, и не то, чтоб это самому Заецу так уж особо требовалось (своими руками-то он отродясь ничего не сделал) – а просто так, для порядка, видимо. Ну, встречаются такие натуры.
И вот, наконец, мечта Степана Ильича осуществилась. Вот он, камин – новенький, уже просохший, с решёткой кованого чугуна – так и просит, чтобы опробовали. Теперь можно будет вечерами посиживать у огонька, лениво вороша угли кочергой: не для тепла, а для уюта. И попивать вино – по глоточку, не торопясь.
Уважал Степан Ильич вино. Не тот массовый ширпотреб, коим сейчас все полки заставлены, а настоящее, марочное, для истинных ценителей. Или коньячок многозвёздочный, да ещё чтоб хорошей марки. Стоило, конечно, такое удовольствие недёшево, да ведь и разрешал он себе такое нечасто. Часто – здоровье не позволяло (шестьдесят годков – не шутка), да и понимал, что не дело это. Спиться недолго. Впрочем, себя Степан Ильич в этом плане контролировал жёстко. Раз в месяц-другой – вполне достаточно.
Практиковал он посидеть в одиночестве, со слегка затуманенной головой. Это неправда, что пить одному – признак алкоголизма. Наоборот, нужно бывает человеку время от времени остановиться, поразмышлять, как бы посмотреть на себя со стороны. Много тогда мыслей приходит – без суеты, в неторопливости. И воспоминания, и размышления, то да сё. А ведь если есть человеку что хорошее вспомнить – отчего бы и не вспомнить? Побывать душою там, где был ты молод и счастлив – разве плохо? И в таком деле постороннее присутствие не всегда уместно. Наоборот, лучше такое получается наедине с собой.
И жена, Ирина, понимала этот его настрой, и не препятствовала. Поначалу, конечно, пару раз возникла по такому поводу, но получила достойный отпор – без крика и раздражительности, а просто и ясно. Ничего, смирилась: не глупая всё же женщина. Не одобряла, конечно – но своё в себе держала. Убедилась за время замужества: если муж чего решил, уж так оно и будет. Так к чему лишние ссоры? Тем более, что ничего «такого» он себе не позволял.
Вот и сейчас – собирался Степан Ильич опробовать камин, да и заночевать тут, на даче.
Расположен его участок был с самого краю, в конце посёлка, на невысоком взгорбке у реки. Дальше только лес – хвойный, светлый, не старый ещё. А за рекой – даль-даль-даль, луг заливной да редкие кусты ивняка до самого горизонта. И ни тебе труб заводских, ни линий электропередачи: удачно так сложилось. Открытая с одной стороны веранда выходила так, что соседние дома закрыты были своим (специально так строилось), и возникало ощущение, что никого вокруг. В будние дни и совсем хорошо. Ни звука лишнего: ни бензопил, ни музыки с дурацким этим «бумс-бумс». Редкий же петушиный крик картины не портит, наоборот. А когда солнце сзади садится, за рекой всё как золотом залито – хорошо! Ветерок вечерний чуть тянет… Отдыхает душа.
Сын, Артём, подъехал. Как и договаривались, Алёнку забрать. Любимая внучка, ласковая, да только выпивать при детях – дело последнее. Ну, и настроение сбить может. Ребёнка-то, конечно, за это ругать не станешь, а всё ж вечер пропадёт. А ему этаких вечеров, может, не так много и осталось.
– Ну, ты где, моя стрекоза?! – Артём гремит, а та уж визжит от радости, на папе повисла. – Собирайся, поехали, мама нас ждёт не дождётся!
– Деда, я завтра опять приеду! Или послезавтра, как мама отпустит, ладно?
– Ладно, – улыбнулся Степан Ильич. – Мама-то, небось, по тебе как соскучилась!
– Я по ней тоже соскучилась! Папа, посмотри, какой у меня синий жук – вот тут в коробочке сидит. А ещё мы видели белку!
– Тут тебе какое-то письмо пришло, – сказал Артём. – Я привёз.
– На полочку поставь, я потом посмотрю. Алёна, кофточку свою не забудь!
Уехал Артём, и сразу стало пусто. Конечно, с одной стороны – никто не мешает, а с другой – одиноко. Ну да ничего, к такому Степан Ильич привык. На дежурствах бывало всякое.
Разжёг дрова. Включил настенный светильничек – так только, чтобы не в темноте сидеть. Спасибо Артёму – он инженер-электроник, спаял какую-то схему: автоматически отслеживает освещённость – свет потом сам собой добавится. И опустился на старый, привычный диван лицом к огню: слева – стол и глухая стена бревенчатая, сзади – большой прямоугольник окна и чёрный лес за ним: в зеркало видно.
Прислушался к себе: все ли дела на сегодня закончены? Все. Ничто не тревожит. Ничего никому не должен. Телефон мобильный отключён.
Степан Ильич налил первую рюмку и медленно, смакуя, проглотил коньяк. «Греми», грузинский, десятилетний. Не путать с девятилетним, современным – тот хуже. А эта бутылочка каким-то непостижимым образом сохранилась в подвале Бог знает с каких времён: забыта была. Стало быть, к десяти ещё десять прибавить, а то и пятнадцать.
Подождал немного, любуясь закатом. Так же, медленно, выцедил вторую рюмку. Сейчас должны нахлынуть воспоминания.
Почему сегодня он выбрал именно ночь? Получилось как-то само собой. Ну, во-первых, Артём мог приехать только после работы. Во-вторых, он давно уже не говорил со звёздами, не обращался душой к полыхающему небу, заполненному бесконечными мирами, и молчащему всегда на одном языке, едином для всех населяющих вселенную существ – но молчащему так, что любому открывается то, что нужно именно ему.
Степан Ильич за время службы провёл немало таких ночей. А когда коротаешь месяц, а то и более, в подводной лодке, отрезанной от внешнего мира тяжёлым слоем холодной чёрной воды, каждая встреча со звёздами кажется откровением, предназначенным только тебе. И краткая минута на палубе среди бескрайней ночи, под сиянием холодных светил, когда в любом направлении на множество морских миль лишь пустота волн, приносит понимание своего предназначения в пространстве и во времени. Это раскрывается позже, но ощущение сопричастности с вечностью и беспредельностью остаётся на всю жизнь, заставляя стремиться переживать такое снова и снова.
Он полной грудью вдохнул воздух, в котором смешались смолистые испарения разогретого за день леса и свежая струя речного букета: ивняка, водяной гречихи и рогоза. В нём пока ещё не чувствовалось тонкого привкуса прели – он появится потом, когда осень заявит о себе благоуханием умирающих листьев, когда настанет пора иных воспоминаний, последних встреч и мысленных свиданий, окрашенных грустью завершающегося года. Каждая пора имеет свой отпечаток: весна – свежий, укрепляющий волю и тело дух, лето – ошеломляющий букет разнотравья и невообразимое разнообразие возможностей восприятия мира, зима – свежесть дыхания и застывшая готовность к чуду…
Свежело. Звёзды по одной проявлялись на быстро темнеющем небе. Дальняя стена сосен замерла неровным сгустком мрака. Ветер спал, лишь у самого потолка еле заметно колыхалась гардина. В последнем свете чуть поодаль над грядкой толклась мошкара. Запах петуний и душистого табака накатывал всё сильнее. В сумерках над цветами бесшумно сновали юркие ночные бабочки-бражники. Наполняющееся тишиной небо запрокидывалось над чёрной землёй. Птицы смолкли, и только в камине слегка потрескивали разгорающиеся дрова. От них тянуло горьковатым берёзовым дымком.
Вот ведь как – камин. Добился-таки своего.
Человек имеет странную, иррациональную потребность в огне. Наверное, это въелось в его натуру ещё с тех далёких времён, когда наши предки были вынуждены ютиться в холодных сырых пещерах, где неугасимый очаг был единственным источником тепла и защиты. Кто знает, сколько поколений вот так же смотрело на огонь – всё время одинаковый и в то же время бесконечно разный в своём проявлении?
Степан Ильич задёрнул шторы – чтобы не летело комарьё. Немного их в этой местности, а всё же. Наполнив третью рюмку, потянулся к каминной полке – поставить бутылку – и замер.
Письмо. Совсем забыл он о доставленном Артёмом конверте.
Но даже не это заставило его замереть. Он узнал почерк, узнал особую метку – чёртика с сердечком в руках, которого Ирка умела изобразить буквально тремя-четырьмя штрихами. Вот ведь отмерил Бог ей художественного таланта, не поскупился. И тогда, в юности, при переписке всегда рисовала она эту рогатую рожицу…
Да, была любовь. И всё казалось просто и ясно – а так не бывает в жизни, как выяснилось. И после окончания Нахимовского военного училища новоиспечённый лейтенант Черкашин был открыткой приглашён на свадьбу Ирины Владимировны Ивицкой с преуспевающим адвокатом Колесниковым (имени-отчества он так и не запомнил). Не пошёл, конечно, ограничился поздравлениями и посланным букетом роз.
Долго душа болела. Попросился он тогда на дальнюю северную базу, у чёрта на рогах. Не совсем уж в глухой тундре с белыми медведями, но всё же. Посёлочек маленький при части – или часть при нём? Экипажи, да берегового личного состава сотни три, да столько же гражданских. И покатились месяцы и годы. Одна звезда на погоны, потом другая. Там же и жену нашёл, тоже Ирину – вот ведь совпало как. И когда переводился в штаб флота «на материк», уезжали они уже вчетвером: Артёмка трёх лет да годовалый Васька. А прежняя любовь прошла. Думалось, что прошла.
И вот письмо.
Почему именно письмо – по старинке, на бумаге? Когда сейчас так много возможностей: и тебе электронная почта, и социальные сети, да и просто по телефону можно было бы позвонить? Не чувствовала ли она свою вину за тот давний разрыв – и поэтому не решалась объявиться открыто, лицом к лицу, а в письме всё-таки можно напомнить о себе, не рискуя, что тебя прервут – и одновременно всколыхнуть старые, прошлые чувства?
Степан Ильич, не открывая, положил письмо перед собой и задумался. Какая она теперь, та взбалмошная и безоглядная красавица Ирка? Не будет ли встреча с ней разрушением образа, который уже прочно занял своё место в далёкой каморке памяти? Того светлого и щемяще-горького воспоминания, с которым Степан Ильич сжился, как сживается человек с потерей пальца, и до которого никому из посторонних не должно быть дела. И не будет ли прочтение письма неким предательством, что ли, по отношению к жене и детям? На какие отношения она теперь надеется?
Рука сама наполнила рюмку. Душистая жидкость скользнула по пищеводу и ударила изнутри взрывом тепла. Сознание еле заметно начинало «плыть» – наступал тот самый момент особого обострения чувств, который длится совсем недолго, но позволяет очень тонко, во всех подробностях осознать свою связь с миром. Дальше, он знал, наступит время релаксации, когда события прочно займут свои места во времени и позволят анализировать себя со всех сторон, не обращая внимания на его течение.
В этот недолгий момент наивысшего прозрения и напряжения души он принял решение. Нераспечатанный конверт упал на горячие угли. Степан Ильич наблюдал, как письмо занималось с краёв, выбрасывая в стороны тонкие языки пламени. Он испытывал чувство сродни тому, с каким наследник отказывается от старых вещей покойника, пусть даже вполне годных, но для него больше не имеющих ценности, и даже более того – обладающих в его глазах неким налётом потусторонней инфернальности. Её этой отчуждённости, не ощущается ещё накануне, когда человек этот жив, а вот потом обладание таким наследством вдруг становится совершенно невозможным. Почему так? Видимо, это объясняется приливом предубеждения и неосознанной душевной брезгливости, какую живое неизменно имеет к мёртвому. И хотя здесь случай был совсем иной, Степан Ильич испытал чувство внутреннего освобождения, словно он только что успешно сдал некий серьёзный экзамен.
Он взял наполовину опустевшую бутылку и глотнул прямо из горлышка. Потом встал и отдёрнул штору. Порывом воздуха в камине пошевелило серые клочья пепла. А вверху, над ним, сиял неподвижным блеском ослепительный Млечный путь – размытая полоса галактики, где Солнце являлось лишь одной из миллиардов звёзд. И безмолвное сообщество приняло его как равного и удостоило тайного разговора.
Copyright: Дмитрий Федорович, 2016
Свидетельство о публикации №357809
ДАТА ПУБЛИКАЦИИ: 27.08.2016 23:16

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.
Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта