Она кубарем летела куда-то вниз и не могла остановиться, оставляя за собой след из своей надорванной, словно от работы напильника по живому, плоти. Вскоре её нагнала сестренка. В страхе, они сцепились вместе, переплелись всеми частями своих легких, почти невесомых тел и, образовав мало-мальски увесистый комочек, потеряв возможность тормозить, заскользили вниз еще быстрее. Потом опора, на которой оставался след из их плоти, исчезла, и у них началось свободное падение, которое длилось до тех пор, пока они обе не шмякнулись обо что-то твердое и не превратились в постепенно растекающееся во все стороны мокрое пятно.

- Ай! – Испуганно выдохнула Марина, увидев, как её слезинка упала на конверт и немного размыла цифры в прямоугольнике «Индекс места отправления». «Даже хорошо, - подумала она. – Пусть знает, что страдаю».

Затем провела языком по клеёному клапану, прижала его к такой же, словно отражение, полоске на кармане конверта и сделала их едиными навеки. Еще раз проверив адрес и индекс места назначения, она начала собираться на улицу, чтобы отправить конверт и, заодно, прикупить себе что-нибудь на обед. Непременно что-нибудь вкусненькое, и чтобы не надо было готовить. Раз, два, нарезал-выложил-подогрел и порядок.

Сегодня суббота. Утром, сквозь сон, Марина слышала, как собирались на дачу родаки, как выносили, в несколько заходов, вещи в свою задрипанную тачку, как последний раз щелкнул замок и по дому сладостно расползлась долгожданная тишина.

С прошлого года, отвалив, наконец, со своими уговорами поехать вместе с ними «покопаться на участке, да подышать», они перестали париться и начали оставлять её дома одну. Выходные сразу же стали для Марины самыми счастливыми днями недели. Можно было вставать, когда захочется, не убирать постель, не мыть посуду, не вздрагивать от ежеминутных выкриков типа: «Сделай то, сделай это! Почему опять не убрала! Да сколько можно говорить одно и тоже!» А, главное, в любое время уходить, в любое время приходить, так как всегда в кармане был мобильник, на который дачники-неудачники могли позвонить и узнать, что с ней все в порядке, что дом не сгорел, что никаких особых звонков не было и вообще: они могут спокойно тащиться на своих шести сотках и ровным счетом ни о чем не думать.

Только в воскресенье, к сожалению, где-то уже после обеда, надо было собирать всю свою волю в кулак и за полчаса прибирать всю квартиру, так как часам к пяти-шести они могли вернуться, не дожидаясь постоянных воскресных вечерних пробок при въезде в Москву.

 

 

Марина зашла в ближайший «Перекресток», купила нарезку окорока, багетик, сетку яблок, орешки, бутылку колы и маленький тортик. На выходе взяла огромную, похожую на журнал, газету «Большой Город» и вернулась домой.

Здесь, склевав часть из принесенного, она включила комп, вошла в инет и отослала в «БГ» два коротких бесплатных объявления. Первое – в раздел «Признания»: «Леха, я тебя больше НЕ ЛЮБЛЮ!» Второе, еще короче, в раздел «Поиск»: «НУЖНА ЛЮБИМАЯ?» После чего подумала немного, и добавила ко второму свою емелю. К первому ничего добавлять не стала. Пусть сам, урод, догадается. Тем более, что она во всем любила краткость.

Она запала на Леху месяца два назад. В начале удавалось лишь изредка видеть его в кругу резвящихся десятиклассников. Девиц, которые в эти минуты находились рядом с ним, она ненавидела. К мальчикам приглядывалась с интересом, постоянно сравнивая их с ним, и это сравнение всегда заканчивалось в пользу последнего. Все в его окружении казались какими-то безликими мелкими задницами, набитыми комплексами и проблемами, маленькими занудами из ужасных семей пьяниц и уродов. В общем, полный отстой.

Леха был выше остальных, постоянно что-то говорил, прикольно размахивая руками. Вокруг него всегда было весело. Абсолютно не напрягаясь, он умел зажигать, казалось, любого. «С таким, - думала Марина, не отрывая от него смущенный взгляд, - было бы интересно. Верняк, рядом с ним постоянно что-то происходит, все меняется. Класс!»

Одевался он всегда в какие-то яркие футболки или, когда было холодно, свитера и, непременно, широченные рэпперские штаны. Больше никакой особой инфы о нем у Марины не было. Она стеснялась подходить ближе и никогда не слышала, о чем в его компании идет бубнеж. Первая подходить боялась, даже во время белых танцев на дискотеке. А вдруг в ответ получит полный неадекват на глазах у своих одноклассниц? Вдруг – облом? Стремно.

Поэтому в то время, когда они не были знакомы, он ей однозначно казался супер; идеалом во всех отношениях, который, как говорится, наряду с тем, что писаный красавец, и поет по-английски, и ругается по-испански, и дерется по-японски, и ухаживает по-французски и, главное, говорит страстно и долго исключительно по-русски.

Так длилось целых три месяца. И вот, во время новогодней дискотеки он, совершенно неожиданно проходя мимо неё, подошел ближе и пригласил на танец. Как это было здорово! Ей казалось, что её всю трясет, и он это чувствует, галантно не показывая виду и только теснее прижимая её к себе, чтобы помочь ей справиться с этой фигней.

Потом начались его звонки, SMS-ки, долгие прогулки, поцелуи в подъезде. Оборвалось все также внезапно, как и началось. Стоило ей однажды ухватить его за слишком грубо пролезшую под её кофту руку, как он перестал в начале приглашать на танец, потом звонить, и, наконец, здороваться. Она месяц с укором наблюдала за ним со стороны, но с сегодняшнего дня все, хватит. Марина решила, что теперь главное – найти нового парня, лучше не из их школы, лучше, даже, на год-два постарше этого Лехи и привести его на танцы. Пусть видит, пусть все видят, что ей ничего не стоит подцепить того, кто ей нравится. А Леха? Что, Леха? Пусть им подавятся его вздыхательницы. Пусть теперь он попарится, почему она так быстро на него забила.

 

 

Делать было нечего. На понедельник никаких уроков не задали, а заранее учить – только зря время терять, все равно в памяти останется только то, что было прочитано или за день до урока, а еще лучше – утром, когда перед самым выходом она складывала в рюкзак учебники или на переменке перед самым уроком. По опыту знала. Не маленькая. Уже, как-никак, восьмой класс.

Она подошла к зеркалу, сделала ему глазки, внимательно осмотрела кожу на носу, щеках и подбородке и, вздохнув, отошла обратно к компу. На дисплее призывно висел заморский пейзаж с каким-то экзотичным необитаемым островом. Пальмы, мелкий белый песок, прозрачная вода – все говорило о любви, приключениях, романтике. Где все это в жизни? Ведь, все это точно есть. Кто-то всем этим пользуется. Почему не я?

Да, восьмой уже класс, блин, а у неё, в общем-то ничего интересного ни с кем не было. Даже с Лехой целовались как-то не так, не по-настоящему. Вот, Светка или Анька, они уже такое рассказывают! Конечно, много приукрашивают, да и не нужны мне, думала Марина, такие старики, как у них – лет по восемнадцать-девятнадцать. О чем с ними говорить? Все мысли у них только об институтах, разных там подготовительных курсах, да как скосить от армии. Отстой, почти такие же, как родаки. Ну, не совсем, конечно, но, живя с родителями безо всяких там старших братьев и сестер, она терпеть не могла чьи-то наставления, советы, которые всегда исходили из уст тех, кто старше. Как будто им больше не о чем с ней говорить! Выключи телевизор, перестань так долго говорить по телефону, сколько можно сидеть у компьютера и еще тысяча таких же абсолютно никчемных, только способных испортить настроение «советов».

Почему бы им просто не понять простую истину: пожили, дайте пожить и другим. У них самих тоже была когда-то молодость. Ну, конечно, не такая прикольная, как сейчас у её одноклассников, но тоже наверняка значительно веселее, чем сегодняшняя их повседневная тягомотина. Об этом можно было судить по старым фоткам. Например, по тем, на которых мама с толстой косой и в коротенькой мини юбке отплясывает, высоко, по-индийски, подняв руки вверх, а папа с длинными, до плеч, волосами на заднем плане в одной руке держит сигарету, а в другой – плечи какой-то незнакомой старомодной девицы.

Впрочем, как они провели свою молодость – их дело. А как ей проводить свою – её. Разве так сложно это понять?

Она стала искать ответ на свой простой, казалось бы, вопрос и её взгляд в начале упал на причудливые узоры ковра, потом запутался в арабской вязи и, наконец, освободившись от навязчивого составления из массы завитушек, ромбов, символических листочков и прочей фигни различных рожиц, силуэтов животных, пошел гулять по инету.

Убедившись, что почта не принесла ничего нового, Марина зашла в Рамблер, простучала два слова – сайты знакомств – и начала скрупулезно раскрывать их один за другим. Минут сорок она однообразно заполняла анкеты, вставляла свою фотку и заранее скопированное предложение знакомства, игриво обозначенное в «теме сообщения» все тем же, как и в «БГ», простым и ясным вопросом, предлагавшим стать дорогой, любимой, единственной.

Потом початилась, потусила на форумах сайтов фан-клубов, убив на это еще вялотекущий час ожидания. И только после этого, наконец, вернулась к себе на почту и с радостью увидела сообщение почтовой службы: «У Вас три новых сообщения».

Одно из них, ну, хотя бы одно-одинешенькое, подумала Марина, наверняка от Него, от того, кому нужна любимая, кто высок, красив и никогда её не бросит. С ним, с ним она всем покажет, что значит её бросать!

Она щелкнула мышкой по известию почтового сервера, раскрыла новое окно с этими тремя, отличающимися от остальных жирными буквинами, сообщениями и раскрыла первое из них.

 

Февраль, 2004 г.