Апельсиновый сок Что–то жжет изнутри — может быть неживая вода, Может быть одиночество — слабый, но едкий наркотик... Осознав невозможность спасения, как никогда Ощущаешь себя сочетанием кожи и плоти... И не в силах покинуть привычный уют кабака, Застревая в чугунных решетках литых водостоков, Продолжаешь тихонечко жить, правда жить абы как, Разбавляя реальность густым апельсиновым соком. И опять через силу любить свой потрепанный мир, Каждый день созерцая с тоской, как твое отраженье, Осторожно скользит в ванных комнатах съемных квартир Чуть заметно цепляясь за трещинки в кафеле. Жженье Исчезает в груди, как обычно, в пол–пятого — в пять, Когда Время слегка начинает похрустывать между Шестеренок наручных часов, кем–то пущенных вспять... И когда за окошком зима как–то грустно и нежно Начинает играть ледяную мелодию на Ксилофоне сосулек и клавишах из черепицы, Вспоминается детство и сказки Кота — Баюна, Вспоминается то, что обязано было забыться, Но зачем–то живет в пыльных кипах прочитанных книг, В складках креповых штор и на струнах разбитых роялей, Где устав от мирской суеты твой печальный двойник Спит, укутавшись в плед, и в надколотом жизнью бокале Рядом с ним — апельсиновый сок... Возвратись ты туда Он, пожалуй, проснулся бы... Встретил тебя на перроне, От которого вечность назад разошлись поезда, Заглянул бы в глаза, крепко сжав ледяные ладони, Очень тихо шепнул бы на ушко «ну здравствуй, малыш Здесь почти все как раньше — нарядные елки, хлопушки Легион керамических кукол, смотрящих из ниш, На твое возвращение. Карты, перины, подушки, И горячий пирог с ароматом ванили, и твой Пожелтевший камин, усыпляющий треском поленьев...» Только ты не вернешься и он не придет за тобой проскользив по перрону забытой и брошенной тенью.... |