Книги с автографами Михаила Задорнова и Игоря Губермана
Подарки в багодарность за взносы на приобретение новой программы портала











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Главный вопрос на сегодня
О новой программе для нашего портала.
Буфет. Истории
за нашим столом
1 июня - международный день защиты детей.
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Конкурсы на призы Литературного фонда имени Сергея Есенина
Литературный конкурс "Рассвет"
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты

Конструктор визуальных новелл.
Произведение
Жанр: ФантастикаАвтор: Фарвоздинов Марк
Объем: 29252 [ символов ]
Двигатель греха.
Двигатель греха.
 
Милый полупровинциальный городок, окутанный теплой розоватой дымкой ранней осени. Чистые широкие улицы с белыми округлыми домами, высокотехнологичными гаражами и крышами, утыканными ровными рядами солнечных батарей. Какие-то довольные жизнью птички с желтыми грудками, распевающие жизнерадостные гимны в тенистых древесных кронах. Узорные занавески в круглых окнах, больше похожих на иллюминаторы в древних пассажирских самолетах.
Где-то здесь, посреди тихой идиллии, заблудился еще не очень взрослый свежий ветер с примесью йода, бензина, парфюмерии и человеческих гормонов. Облетев сонные кварталы и прохладные скверики, этот чужой посланник воздушной стихии с бесполезным неистовством бьется об оранжевые стены местной средней школы. Школы, в которую каждый день недели, за исключением воскресенья, ходит Трэвис.
Учеба дается Трэвису легко, ведь образовательная программа, утвержденная правительством этого государства, рассчитана на самого что ни на есть обыкновенного и среднестатистического подростка. А Трэвис к числу среднестатистических не относится. Меньше всего на свете ему хочется быть таким же, как и все – таким же убогим или таким же блистательным, таким же глупым или таким же умным... Он – не лучше и не хуже. Он просто другой. При этом, осознание собственной непохожести на остальных вовсе не делает Трэвиса каким-то особо счастливым или гордым... Можно ли гордиться тем, что на твоей руке пять пальцев?.. Конечно, нет.
Одноклассники относятся к Трэвису как к чудному инопланетянину, что не вызывает у него недовольства – пусть думают, что хотят! Ведь дедушка Трэвиса, бывший сотрудник телевизионной компании, всегда говорил, что все эти глупые мультсериалы и передачи – на самом деле хитроумные закодированные послания, с помощью которых правительство программирует юных граждан, чтобы те всю свою жизнь оставались обыкновенными потребителями жвачки. Дедушка Трэвиса знает, что говорит. Когда-то давно, еще в молодости, он воевал где-то далеко отсюда, в пустынной стране, где правил зловещий царь-вампир, собиравшийся разнести на кусочки всю эту планету...
Да-да, все это правда, думал Трэвис.
С чего бы дедушке врать?
- А почему ты срезаешь корочки у сэндвичей? – спрашивает у Трэвиса одноклассница.
- Мне так больше нравится, - пожимает он плечами.
- А ты знаешь, что такие рубашки уже не носят?
- Мне нравятся только такие.
- У тебя такая странная прическа!
- Мне такая очень нравится.
- А что ты слушаешь?
- Только то, что мне нравится.
- Ты такой... непохожий на других, что ли...
- Да, - кивает Трэвис. – Будешь бутерброд?
- А с чем он?
- С индейкой, конечно. Другие начинки мне не нравятся.
 
- Слышишь, ты, скучный занудливый зачуханный огрызок насквозь прогнившей вонючей американщины! – кричу я, стреляя из игрушечного пистолета в настенный плакат с изображением Джорджа Вашингтона. – Ты вообще представляешь себе, насколько ты мелочный и беспантовый? Это таким надо... Таким... Быть таким – это вообще надо ухитриться только! Так испортить хорошую историю! Это же, блин, уметь надо только! Ну... Ты меня слышишь, Трэвис? Не слышишь? Ну и хрен с тобой! Да кому ты вообще нужен, соплежуй?! Меня тошнит от тебя, тряпка! Слышишь? Тошнит!..
- У меня завтра свидание с Мэнди.
- Серьезно?... – мой гнев вдруг улетучивается. Ведь я даже не знаю, какое из двух чувств сильнее – ненависть к этому несуразному Трэвису или слепая к нему любовь. В конце концов, это он меня придумал и дал мне жизнь, но... Черт! Место этим противоречиям – на дне стакана с виски.
- Да, серьезно, - он в растерянности. – Что мне делать, Майлз?
- Как что? – я спрыгиваю с кровати и выбрасываю пистолетик в ящик. – Ты что, никогда на свидания не ходил?
- Ну... Нет. Мне же всего лишь тринадцать лет.
- Это не важно! Главное – опрятный внешний вид, толстый кошелек и цветы в вазочке! Больше тебе ничего не требуется.
- А надеть что? То, что нравится?
- Нет-нет, друг мой, - я качаю головой. – Жизнь – это игра и играть надо по правилам. Именно поэтому ты оденешься как элегантный молодой джентльмен из зажиточной семьи английских владельцев чайных плантаций где-нибудь на Цейлоне... Смекаешь?
- На Цейлоне?.. – сдавленно улыбается Трэвис и смотрит в пол.
- Именно. Это такой солнечный и теплый остров в далеком океане, дружище. Там полно глупых глазастых обезьян, загорелых рыбаков и девиц в травянистых юбках... Впрочем, мы несколько отошли в сторону от темы, - я почесал затылок, - Ну так что, приступим к разработке тактического плана?
Мальчишка согласен. Молодец.
Он же у меня не такой как все.
 
...История, между тем, продолжается.
Жизнь идет своим чередом, и полупровинциальный городок по-прежнему спокоен, мил и очарователен в своем дымчатом желто-розоватом одеянии, которое постепенно превращается в черную вуаль. Небо бледнеет, затем темнеет и вскоре на насыщенно-темном полотне вовсю горят и мигают далекие созвездия под предводительством зеленоватой луны, изрядно побитой метеоритами и кометами.
В пушистых зарослях пищат и стрекочут ночные насекомые, ветви деревьев мерцают огоньками светлячков. Неприкаянный ветер теперь разносит ароматы горячих бифштексов, печеной картошки и изысканных супов из местного шикарного ресторанчика.
Трэвис только что оттуда.
Неторопливым шагом идет он к собственному дому, под его ногами шуршат и чавкают мокрые листья, а в голове раз за разом переигрываются черно-белые картинки с диалогами, жестами и выражениями лиц. Первое в его жизни свидание закончилось пятнадцать миниу назад, но Трэвис так и не может собрать воедино многочисленные кусочки новой для него мозаики.
Так какое же у него теперь настроение? Хорошо ли ему или, наоборот, очень плохо?.. Замечательно, отлично, потрясно или круто? Гадко, отвратительно, паршиво, гнусно?
Трэвис не знает.
Возможно, так и должно быть...
Наверное, однозначные и стойкие ощущения придут потом, чуть позже. Сейчас они, должно быть, еще не готовы проявиться на поверхности сознания... Конечно, решил для себя Трэвис, так оно и есть. Совсем скоро он придет домой, как следует наиграется на своей новой приставке и ляжет спать – так будет лучше.
А завтра все встанет на свои места.
 
Мальчишка снова нацепил на себя свою вульгарную капиталистскую одежку с эмблемами бейсбольных клубов прошлого века и, лежа на ковре, пялится на пылающий полигонами и пиксельными шейдерами экран, зажав в руках стильный матово-угольный джойстик.
- Ну и как все прошло? – спрашиваю я.
- Не знаю.
- То есть?
- Ну... Я же говорю – не знаю, - на экране ловкий демон мутузит здорового чернокожего качка. Качок упорно не желает подыхать.
- Хорошо. В смысле, не важно..., - я делаю вид, что наслаждаюсь вечерним воздухом, стоя у раскрытого нараспашку окна. – Тебе самому-то понравилось?
- Послушай, Майлз... – Трэвис нахмурился, но глаз не оторвал от своей игры. – Ты разве работаешь на разведывательное управление?
- С чего ты взял?
- Задаешь слишком много вопросов.
- Ты сам меня выдумал, мистер.
- Но я придумывал тебя не таким! Ты изменился! Понимаешь?
- Теперь-то ты вырубишь эту японскую дрянь?..
Не дожидаясь ответа, я сам выдернул вилку из розетки. Приключения и битвы на экране вдруг потухли.
- Наша история начиналась совсем не так, Майлз... Ты был веселым лесным духом-проказником, который помогал мне устраивать всякие игры и шалости... Ты читал мне сказки на ночь и утешал меня, если я разбивал коленки. Мы были друзьями!...
Я глубоко вздохнул и сплюнул прямо в окно.
- А теперь мы уже не друзья?
- Зачем ты играешь эту роль?
- Какую роль, Трэвис?
- Роль занудного сенсея-наставника!.. Как то, как се? Надо так, нужно эдак! Это же моя собственная жизнь!
- Да? А кто вчера стоял здесь разобранный по частям и упавший духом, как распоследняя размазня? Кто спрашивал: «Что мне делать, Майлз? Как мне быть, Майлз? Что надеть?» А?.. Сегодня ты вдруг повзрослел лет на десять, набрался жизненного опыта и можешь отослать лучшего друга ко всем чертям?!.. Ты – единственный человек в этом мире, который мне по-настоящему небезразличен, Трэвис. Я существую только благодаря тебе, поэтому... В общем, больше мне нечего сказать...
- Мне тоже, - мальчишка отвернулся.
Между нами повисло тяжелое и вязкое молчание.
- Пойду-ка проветрюсь... – я надеваю шляпу.
А в ответ – тишина.
 
Черно-алый ветер ярости рвет в клочья прохладную влажную ночь, в недрах которой воют от отчаяния оборотни, бьются в наркотическом трансе дикие карлики и шагают неуклюжие полуживые истуканы, в чьи внутренности обезумевшие алхимики вдохнули подобие жизни. Бомбардируемые ледяными дождевыми каплями крыши тяжело стонут и аритмично трещат.
Мои сегодняшние собутыльники давно лежат под столом, только их пустые кружки сият пустотой в свете янтарно-желтых ламп.
Красотища, одним словом.
- Приветики, Шпайкс, - прикосновение Элли по-прежнему порождают во мне самые лучшие ощущения на свете.
- Меня зовут Майлз, дорогая.
Элли ухмыляется. Ей-богу, она ни капельки не изменилась – все та же сумасшедшая чародейка, чей взгляд когда-то выжег мою душу дотла.
- Майлз? Ах да, я слышала! Воображаемый друг для мальчика-подростка... Самая горькая доля для демона твоего ранга.
- Не тебе судить, Элл.
- Да брось, Шпайки! – Элли принялась рассматривать свои идеальной формы ногти, украшенные изображениями Павших Божеств. – У тебя с твоим Трэвисом что-то не заладилось, я же вижу. Иначе что бы ты тут делал?.. Просто заскочил промочить горло? Нет-нет, я не верю.
- От тебя ничего не скроешь...
- Это так.
- Я не хочу вдаваться в подробности.
- Как скажешь, милый.
- Мальчик решил, что я ему больше не нужен, - я обмакнул в бурбоне дольку лимона, пожевал и выплюнул обратно, - Вот и вся сказка.
Элли мягко сжала мою холодную кисть.
- Это неизбежно, Шпайки, так что смирись. Смирись и плюнь. Забей, как говорит молодежь. Хорошо?
- Нет, плохо. Забивать – это просто отвратительно, моя милая... Но делать нечего – я не стану за ним бегать и выпрашивать прощения, пусть живет собственным умом. Взрослый, как никак. И все таки... За девять лет я как-то свыкся со своей ролью воображаемого друга, а сейчас мне будет нелегко приспособиться в этом новом Под-мире. Ведь я слишком многое пропустил, не так ли?..
Желтоглазая колдунья Элли щелкнула пальцами, и на столе вдруг материализовалась стопка черно-белых фотографий.
- Ознакомьтесь, господин Шпайкс. Перед вами немного урезанная хроника наиболее значительных событий и происшествий, имевших место за время вашего вынужденного отсутствия.
Уже на третьей фотографии я увидел обезглавленный изуродованный труп, валяющийся в запачканных осколках стекла, щепках и обломках. Конечности убитого были вывернуты под совершенно неестественными углами.
- Значит, Дэн Форрекс мертв? – каким это чудом я узнал старого гангстера без головы, известно одному только Ктулху.
- Как видишь.
- И кто же это такой ловкий? Уж не Полосатый ли?
- Нет, милый, Саймон здесь не причем. Билли Молчун, вот кто укокошил Форрекса. Перебил всю его охрану, отправил к праотцам любовницу, ну и отрезал таки башку самому Дэну. А на обратном пути еще и машину сжег. Жаль, такой шикарный кабриолет был...
- Чертовщина какая-то, - чем больше фотографий я откладывал в сторону, тем сильнее изумлялся той дерзости и бесшабашности, которая вдруг ударила по лабиринтообразным и спиралевидным мозгам обитателей Под-мира за то время, пока я нянчился с Трэвисом. – Сдвинутые психопаты режут чуть ли не самых влиятельных шишек страны, детишки злейших врагов намертво влюбляются друг в друга...
- А что в этом такого, дорогой? – удивилась Элли. – Думаешь, старина Шекспир написал «Ромео и Джульетту» от нечего делать, ради забавы?.. Нет, Уильям все-все предвидел.
- Спорно-спорно, мисс Шэлоу...
- Я миссис, милый.
- Что? – я искренне удивился, - И кому же так повезло, если не секрет?
- Восьмидесяти шестилетнему ирландскому магнату, знаменитому на весь мир изготовителю патентованных магических причиндалов на все случаи жизни. Вот так!
- Не знал, что ты страдаешь геронтофилией, киса.
- Зато он очень-преочень состоятельный... – сказала Элли, - Настолько состоятельный, что я до самой старости могу купаться в бассейне с красным французским шампанским и смотреть, как мускулистые татуированные рабы массажируют мои любимые изящные пятки... Правда здорово, Шпайки? Хотя... Можешь не отвечать. Ты уже родился социалистически настроенным врагом всех капиталистов на свете, верно?
- Вопрос трактовки...
Фотографии растворились в воздухе, оставив после себя щекочущий ноздри аромат корицы.
- Так тебе нужна работа, Шпайк?
- Скорее да, чем нет, - ответил я, - А у тебя разве есть конкретные предложения?
- Целая куча свежих хрустящих наиконкретнейших предложений, малыш... – прошептала Элли.
- В таком случае, я – весь внимание.
Официант как-бы невзначай принес два бокала с итальянским игристым.
- Тогда слушай и даже не пытайся перебивать...
 
Трэвис согнулся в три погибели, повиснув на перилах пешеходного моста. Минуту назад он впервые в своей жизни затянулся дешевой сигаретой, которую ему вручил новый приятель, Джейк. Трэвиса выворачивает наизнанку, а в голове у него все шумит как в старинном паровом котле, ноги превратились в две ватные палки, неспособные удержать тело в нормальном состоянии. В сером грязном небе истошно орут какие-то птицы, похожие то ли на чаек, то ли на голубей.
Какой грустный и нехороший поворот такой, казалось бы, радостной истории!.. Жаль, всем безумно жаль. А если жаль всем – значит, не жаль никому. Какая безвкусная тавтология, о Дева Мария!
Даже самому Трэвису решительно все равно.
В конце концов, какая разница – начинать курить сейчас, или чуть позже, скажем, завтра или на следующей неделе?.. Никакой, совершенно никакой. Неизбежность в сторону не отодвинешь, ведь так?.. Он, Трэвис, больше никакой не из ряда вон выходящий, а так, нормальный и адекватный – неухоженные сальные волосы до плеч, частично скрывающие разрушенное угрями и прыщами лицо; черная ветровка, повисшая на узких плечах; грязные кроссовки с заправленными шнурками; ночные посиделки у друзей-летунов; мутные разговоры со шпаной на фоне бетона и кирпича. И никакого тебе волшебного ветра, никакой там теплой ласковой дымки, укрывающей прелестный городок – ничего, проще говоря. Один только Трэвис, а вместе с ним – его ломающийся хриплый голос и пятнадцать с третью лет.
А завтра – день рожденья Джейка.
Наверняка, там будет о-о-о-чень здорово.
 
С того дня, как мальчик Трэвис отослал меня к чертям собачьим и тем самым лишил почетного ранга воображаемого друга, прошло чуть больше двух лет. Два года, подумать только! Вроде бы совершенно пустяковый временной отрезок для любого земного создания, которому боги отвели более-менее солидный срок существования... И в тоже время – своего рода маленькая жизнь, наполненная горячей борьбой, ледяной болью, периодическими вспышками радости и пьяным туманом веселья... Моя новая, бьющая ключом, жизнь Шпайкса Холлигрэйва.
Мое новое заштопанное пальто, мои новые профессионально-рунические перчатки, моя новая связка амулетов и оберегов, мой новый здоровый револьвер, мои новые супер-монолезвия...
Из угловатых глубин зазеркалья на меня смотрит добрый меланхолик Майлз, лучший на свете воображаемый друг, придумавший жизнерадостные и добрые истории про непохожего на других мальчика... В его бледно-зеленых глазах горят огоньки укора, сожаления и тоски. Кровь кипит и шипит в закоулках моего сердца.
- Майлз... – говорю я негромко.
- Шпайкс, - отзывается зазеркальный дух прошлого и снимает с белой головы свою хитрую шляпу с пурпурным пером феникса. – Как жизнь, дружище?
- Тебе что, действительно интересно?..
- Ты, наверное, даже не допускаешь такой возможности, Шпайк? Думаешь, в этом поганом зазеркалье так классно? Так вот, парень, ты ошибаешься. Здесь погано. Пруд-пруди наркоманов, арлекинов и кроликов! И картинок придурочного старика Дали. Тьфу ты!..
- Как это прискорбно.
- Ты увильнул от ответа, дружок.
- Хочешь знать, каково мне сейчас, да?
- Хочу.
- Паршиво... Теперь ты доволен, Майлз? Не отвечай, я заранее знаю, каков будет ответ. Тебе плевать – ведь ты лишь квантово-зеркальное метафизическое воплощение моего ушедшего прошлого, и неизвестно почему ты очень хочешь, чтобы все вернулось на круги своя... Но твоим желаниям не суждено сбыться, призрак воображаемого друга. Прошлое обречено!
- А что если прошлое сумеет стать будущим? Твоим будущим, например. Что ты скажешь тогда?
- Это не нужно никому, кроме тебя, Майлз.
- Ты так в этом уверен?..
- Нет, не уверен.
- Вот видишь.
- Слушай, Майлз... У меня жутко болит голова, я хочу жрать как розовая щетинистая скотина в грязном хлеву, а еще я устал как распоследняя городская шавка. Я даже не хочу вспоминать, когда в последний раз нормально мылся...
- Демоны не моются, Шпайкс Холлигрэйв.
- Это воображаемые друзья не моются, Майлзик! Похоже, ты прокурил все мозги в своем декадентском зазеркалье!.. Мой тебе совет – иди и проспись хорошенько. И больше не вырисовывайся в моем зеркале, это жутко действует мне на нервы... Понял?
Зазеркальная сущность прошлого кашлянула в кулак и надела свою шляпу обратно на голову.
- Будь по-твоему, Холлигрэйв. Я отстану от тебя на некоторое время, но сначала будь-ка добр, ответь мне всего лишь на один вопрос.
- Валяй.
- Когда ты в последний раз видел Трэвиса?
- Я не видел его ни разу с того треклятого дня, когда он пришел со своего дурацкого свидания. Больше он не попадался мне на глаза.
- Неужели тебе даже не интересно, каким он стал теперь?
- Если честно, я не думал об этом. Работа отнимает все доступное мне время, за исключением ничтожного перерыва на астральный сон и выпивку – даже ботинки некогда почистить. Да и вообще... Разве я отказывался от статуса воображаемого друга? Нет, он сам спустил меня в сумрачный унитаз Под-мира. Пусть наслаждается последствиями своего выбора...
Майлз покачал головой и тихо растворился в изломанных световых недрах зазеркального царства.
Я уснул прямо перед зеркалом, в ванной.
 
Здесь, в темном и прохладном подвале, хранилище всякой хозяйственной и поп-культурной рухляди, Трэвис нашел отличное пристанище – самое подходящее место для того, чтобы выкурить пол-пачечки сигарет и хлебнуть пару-тройку глотков яростного самодельного виски. Где-то наверху долбились о стены пульсирующие волны техно-музыки, кричали вспотевшие и растрепанные гости, студент-хиппи танцевал на липком от пунша и селедочных сандвичей столе. Да, думает Трэвис, таким и должен быть настоящий день рождения – шумным как начинающая гаражная рок-группа, бесшабашным как байкеры-пенсионеры, обкумаренным как семья растафари. Джейк – молодец, раз смог устроить такую пьянку-буянку, это уж точно. А это значит, что и у него, Трэвиса, будет такая же денюха, только чуть позже, через три с хвостиком месяца. Или даже круче... Да, круче. Чтобы музыка качала громче, а холодильник гудел от небывалого количества засунутого в него пива! Вот тогда это будет очень-очень круто.
Дверь в подвал со скрипом открылась, желтый луч света ворвался во тьму и ударил в лицо Трэвису. Парень поморщился, зажмурился, осторожно открыл один глаз и увидел взмыленного и неровно стоящего на ногах Джейка с его зеленой шевелюрой и блестящими заклепками на джинсах. От него несло всем и сразу.
- Здорово, именинник. Что ты потерял в этой обители пыли и сумерек, если не секрет?
- Ничего я не терял, умник... – ухмыльнулся Джейк, отчего его физиономия стала похожа на маску безумного садиста-клоуна. – Кстати... – он сел на предпоследнюю ступеньку сверху. – У тебя когда-нибудь был свой... ну, воображаемый друг? А то мне интересно...
Трэвис вдавил окурок в бетонный пол.
- А что?
- Значит, был, да?
- Ну был.
Они снова закурили.
- А как его звали?
- А черт его знает, уже не помню. Кажется, Вилли.
- Угу. У меня тоже был такой друг – я звал его Шелвизом. Уже год его не видел...
- Год? Ты тусовался с ним до шестнадцати лет, что ли?
- Да, - пожал плечами Джейк. – А что?
- Ничего. Абсолютно ничего. – Трэвис взял в руки бутыль с самопальным виски, - За твое здоровье!
- И за твое!
Шелвиз..., думал Трэвис, прогоняя вовнутрь высокоградусную бурду, - ерунда какая-то.
 
Здесь, на заброшенном военном заводе, я лежу между полусгнивших балок, комков паутины, хаотичных пересечений подпорок и фанерных стенок. Лежу, слушаю противные скрипы и убаюкивающий шелест ночного июльского дождя, а мои пальцы сжимают теплую сталь здоровенного пистолета с крутым револьверным барабаном. Я жду. Сегодня, ожидание – это неотъемлемая и самая скучная часть моей работы. Что касается веселья, то оно еще впереди.
Тик-ток, кап-кап, тик-ток, бульк... Крак!
С таким звуком обычно ломается что-нибудь тонкое, деревянное и прямоугольное – что-нибудь вроде одной из дверей в этой древней полуразвалившейся фабрике.
Он внизу.
Я прыгаю и с шумом приземляюсь за его сгорбленной широкой спиной, мой револьвер уже заряжен, снят с предохранителя и вообще направлен в сторону его затылка.
Он бьет ногой с разворота, но я все-таки успеваю пригнуться и нажать на курок. Пуля всего лишь отрывает ничтожный кусочек его заостренного уха, но и этого достаточно, чтобы гадина взвыла от боли.
- Шпааайкс!!!
Он резко прыгает и попадает прямо на мой выставленный вперед ботинок с шипованной подошвой. Его слюна забрызгивает мое лицо и грудь. Тварь падает на пыльный пол и тут же поднимается снова – боль и ярость придает ей сил, неожиданная подножка сбивает меня с ног, а узловатые когтистые ручищи окончательно впечатывают в заводскую рухлядь. Что-то внутри меня протестующе трещит, револьвер выпадывает из рук... Заостренные пальцы тянутся к моему незащищенному горлу, нейроимпульсы подают сигналы к рукам – мои верные монолезвия выдвигаются с легким шипением.
Вместо того, чтобы пытаться ослабить железную хватку твари, я с усилием выбрасываю обе руки с клинками вперед – лезвия пронзают шерстистую кожу, разрывают плоть, сосуды, кости, легкие и оба сердца. Он издает кашляще-булькающий хрип, из его рта течет густая темная кровь, но лапы еще сильнее сжимают мое горло. Этот урод готов покончить со мной даже ценой собственной жизни... Как жаль, что я его энтузиазм не разделяю.
Приходится работать лезвиями с утроенной силой – раз-два, раз-два, р-раз-дв-ва... Через какое-то время мои глазные яблоки вдруг перестают вылезать из орбит и я понимаю, что тварь наконец-то окочурилась...
Перемазанный чужой и своей кровью, рваный, пыльный и выжатый как лимон, я кое-как выбираюсь из мертвецких объятий, поднимаю пистолет и задвигаю почерневшие влажные монолезвия обратно.
- Лучше бы ты сидел у телевизора, Шелвиз...
 
С трудом разлепив глаза, он поднялся с кровати и спустился вниз, на кухню, чтобы выпить немного холодного молока – этого живительного нектара, разработанного великой Матерью Природой. После того как бумажный пакет опустел, Трэвис плюхнулся на диван в гостиной и включил телевизор в надежде приобщиться к новым сериям мультяшных приключений двух суровых самураев и грустного киборга-терминатора с нарисованной улыбкой. Сегодня парню не повезло – он застал только самый конец истории, когда Дзи Вуйо тремя точными ударами покончил с Мятежным Часовщиком, а Фондо получил письмо на неизвестном ему языке.
Хорошо хоть, что на музыкальном канале шел концерт «Гробовщиков», которые так неистово рвали струны на своих гитарах, что музыка превращалась в невнятную и жуткую нойзообразную кашу. По-крайней мере, Трэвис окончательно проснулся. Пора было менять пижаму на что-нибудь более подходящее для этого замечательного каникулярного утра...
Звонок в дверь. Интересно, кто же это, да еще в такую рань...
Трэвис в спешке переодевается – в дверь уже стучатся. Наконец он открывает и видит перед собой...
- Джейк?! Но ведь ты...
- Нет, я вовсе не на утреннике Борцов за Права Зверей, мой заспавшийся друг, эти придурки мне глубоко противны. Так что...
- Твои волосы.
- Да-да, - ухмыльнулся новый, непохожий на панкующего выпивоху, Джейк, - я смыл с них эту зеленую погань. И кожанные штаны я тоже терпеть не могу – они с жутким постоянством липнут к заднице. Про остальное можешь не спрашивать – объясню как-нибудь потом, на шершавой скамейке в доме престарелых, лет так через шестьдесят – зубов у меня все равно уже не будет, и ты ничегошеньки не поймешь, Трэвис. Ну а сейчас...
- Что сейчас? – тихо спросил обалдевший Трэвис.
- Видишь эту штуку? – чистый и благоухающий лосьоном Джейк достал из кармана яркий платок. – Не отвечай, я знаю, что видишь. Понимаешь ли, это вовсе никакой не платок, а официально зарегистрированный и сверхъдейственный мемо-инфлюэнцер – специальная штукенция для быстрой и безболезненной перенастройки Квантовых Сингулярностей – ну этих, как там... Короче, мы наконец встряхнем сам Двигатель Греха. Представляешь? – три раза он махнул цветастым платком перед самым носом зазомбированного Трэвиса. – Смотрел «Люди в черном»? У них там была похожая фигня, только гораздо примитивнее – слишком уж вредная для слабенького человеческого организма.
Потом Джейк обмазал закрытые веки Трэвиса пурпурной эссенцией Проказника Пака и, прошептав три волшебных слова, хлопнул в ладоши.
- Очнулся?
- А что случи...
- Тщщ... – Джейк приложил палец к губам, - Одевайся как хороший мальчик из... эээ... зажиточной семейки производителей томатного супа и спускайся обратно, сюда. У меня есть три билета в театр – на «Укрощение строптивой» дядюшки Шекспира. Вникаешь?
- А кто же третий? – спросил почти взрослый Трэвис уже по дороге на второй этаж.
Джейк молча расплылся в хитрой улыбке.
 
На свадьбе Трэвиса мы с Джейком сидели в последнем ряду и никто из присутствующих в церкви – ни эмоционально-шумная итальянская родня невестки, ни сдержанные представители семьи жениха – не обращал на нас никакого внимания. Даже святой отец читал свои католические заклинания как ни в чем не бывало.
- Похоже, у этой истории не такой уж и плохой конец, - сказал я, - Мальчишке всего двадцать, а он уже отхапал себе такую барышню. Будь я человеком, честное слово...
- Да, - улыбнулся Джейк. В своем истинном обличие он походил на готичного школьного учителя, – Она потрясающая. Я действительно рад за Трэвиса. Кстати...
- Что?
- Четыре года назад ты вдруг принялся вырезать самых отпетых негодяев Под-мира и не успокоился, пока не укокошил последнего уцелевшего, Молчуна. В начале мая. Начал ты, кажется, с Шелвиза Моггса.
- Ты прав, - я смотрел, как жених надевает на пальчик невестки обручальное кольцо, купленное на деньги, вырученные от продажи дедушкиного раритетного Кадиллака. – Ну и дальше что?
- А зачем ты вообще затеял это кровопролитие?
- Ах вот в чем дело! Здесь все просто – я поспорил.
- С кем же?
- С Элли Шэлоу, Изумрудноокой Чародейкой Вайеррглива. Она предлагала мне работу наемного убийцы, ремесло, которым я занимался до того, как стать воображаемым другом Трэвиса. Сначала я согласился и два с лишним года за деньги убивал всяких гангстеров, наркодиллеров и прочих уродов, но потом мне все это надоело, и я заключил с Элли небольшое пари. Условия были простыми – если я совершенно бесплатно перебью всех обозначенных в составленном ей списке товарищей, включая Полосатого, Молчуна Билли и прочих, она должна развестись со своим старым ирландским буржуем и вернуться ко мне. Так я и сделал – мочил их всех по очереди, а параллельно смотрел, как ты управляешься с моим глупеньким Трэвисом...
- Результат перед тобой.
- Да, ты славно потрудился, дружище... Ну так вот, я методично выполнял свои условия, и когда дырявый в восемнадцати местах Билли кирпичом свалился с крыши старого универмага на окраине города, супруг Элли окочурился в собственном джакузи. Оказалось, он принадлежал к какой-то редкой разновидности демона-абсорбера, который поддерживал свое существование при помощи энергетических связей со всеми успокоенными мной ублюдками. Поэтому, когда последний из них приказал долго жить...
- Старикан загнулся.
- В общем, да.
- Значит, Изумрудноокая Элли обвела Шпайкса Майлза Холлигрэйва вокруг пальца? Как наивного медового медвежонка из старой сказки?
- Да, но я нисколько не сержусь.
- Почему же?
- Она все равно проспорила и выполнила свое обещание – завтра мы собираемся прогуляться по ночному городу, попугать пьяниц, погоняться с горгульями и вообще наверстать упущенное... Насколько это возможно.
Некоторое время Джейк молча переваривал услышанное, а потом вдруг сказал:
- Вы с мамой всегда были большими оригиналами.
Я не сдержался и расхохотался на всю церковь – у священника даже брови выгорели, а какая-то из теток невестки упала в обморок. А потом я по-отечески потрепал Джейка Холлигрэйва по лохматой голове.
- Да, сынок. Ты совершенно прав.
 
Граненые пучины Зазеркалья озарились ярким пульсирующим светом, исходящим от титанических механизмов, установленных в самом центре местной Вселенной, и энергетический порыв неестественно земного ветра сорвал с головы бледного призрака смешную шляпу с редким пером. Квантовый дух прошлого пожал плечами и, присев под белесым паучьим деревом, в кроне которого резвились нагие кровяные феи, закурил свою любимую сигарету.
- Двигатель Греха! – кричал суетливый Белый Кролик, нарезая круги вокруг призрака, - Они запустили Двигатель Греха! Что мы будем делать? Двигатель Греха!!! Что мы теперь будем делать?!...
Даже боги не знали ответа.
 
Март, 2007.
Copyright: Фарвоздинов Марк, 2009
Свидетельство о публикации №203255
ДАТА ПУБЛИКАЦИИ: 17.03.2009 08:22

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.
Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта