Книги с автографами Михаила Задорнова и Игоря Губермана
Подарки в багодарность за взносы на приобретение новой программы портала











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Главный вопрос на сегодня
О новой программе для нашего портала.
Буфет. Истории
за нашим столом
1 июня - международный день защиты детей.
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Конкурсы на призы Литературного фонда имени Сергея Есенина
Литературный конкурс "Рассвет"
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты

Конструктор визуальных новелл.
Произведение
Жанр: Просто о жизниАвтор: Дарья Форрел
Объем: 17428 [ символов ]
Соседи
Соседи
 
Кто бы мог сказать сотруднику НИИ физических исследований, доктору наук, академику Павлу Ивановичу Сардине, что он потеряет свою единственную в жизни страсть?
Да он плюнул бы этому человеку в лицо и обругал его тирадою в три абзаца. Будучи рафинированным интеллигентом. Будучи мягоньким старичком с великим прошлым…
 
Как ни странно, тем самым наглецом и задирой оказался он сам.
 
Вот что он осознал, стоя напротив трюмо покойной жены, просматривая свою плешь в зеркале.
- А я уже потерял страсть к науке…
 
Подумать только. Раздражения он уже не ощущал около тридцати лет. Ему была чужда зависть, даже профессионального характера. И лень ему тоже была неизвестна. Он чертил в темноте аж до самой старческой потери зрения. Чертил и не только. Кванты, уравнения, теслы и все это в длиннющей формуле, доставляли ему, по-молодости трепет, а в зрелости заменяли земную любовь.
А теперь все порушено. Он проснулся опять и сразу ничего не захотел. Звонит телефон. Нудный голос про жизнь спрашивает. Никак Федор Афанасьевич Сельд с дачи вернулся. И рассказывать про подвиги захотел…
 
-Как дела - делишки?
-Хороши. Как твои студентки?
-Хороши.
-Ну и что с ними?
-Учатся…
 
И это нашу рыбку не раздражало. Все вокруг бояться потерять мужественность, вот и бегают, как мальчишки за неопытностью с румянцем, только Сардин в своем кабинете сидит и чертит…
Ах, какая прелесть это старение! Кто спортом занимается, кто по студенточкам ходит, одному Сардине лишь науку подавай.
 
А про премии он вообще молчит. И про открытия не заикается. Не в них-то дело, дело в удовольствии…
Вылезает из банки. Вокруг - февральский мороз. Метель привычная, мерзкая да родная. Вся та же улица: покупки и домой. А ему и кушать не надо. Поест, что под руку попадет, чтобы в животе не кололо (ах, сколько хозяюшка говорила про гастрит) и обратно за науку возьмется. И уж семь лет, как хозяюшка молчит да со старой фотографии смотрит неудовлетворенно, а наука покидала его постепенно, не как жена, страдая десять лет. И покинула, наконец.
Так же, как его коллег, постепенно покидала то зоркость, то ловкость, а то и потенция. Покинула, не вернешь. А когда покидает наука, и жить больше на земле не хочется.
 
Улица славная, бегают подростки, лает собака, воет метель. А он за покупками.
- Мне граммов триста сыру, и пожалуй, упаковочку «юбилейного», с шоколадом.
 
Смотрят все на академика почтительно. А как иначе? Интеллигент, бедолага, мало того что вдовец, да еще и нищий, а какой вежливый, какой тонкий!
И не ворчит он никогда как старик, и яблочко Тамаре подарит.
 
А она, похоже, даже начала смущаться…
 
Вот Тамарочка сидит, решает сложный кроссворд. Среди репок и длиннющих топинамбуров она кажется хрупкой и беззащитной. Зеленая кожица такая тоненькая, что прямо будто лопается на глазах и мясо всем покажет. Тамара такая здоровенькая, такая молодая, что смотри и завидуй. Зачем ей всякие мелочи, вроде престижной работы или, предположим, начитанность? Она простая, и все тут. А какой может быть кабачиха?
 
Неужели Сардин желает ее согреть и приласкать? Нет, он не из тех стариков - пахабников. Он по делу пришел, за продуктами…
 
Вернулся, отряхнулся, и снова звонок. На сей раз в дверь.
-А как дела - делишки?
(за одну только фразу можно убить, и оправдают)
-Хорошо, а как студентки твои?
-Отличились сегодня. Коньяку принесли, хотят все даром получить. Я бутылку взял, а помогать отказался. И так умненькие, что же мне за них все решать? Хотят учиться - пускай. Не хотят - пусть другим глазками стреляют…
-Хорошо, присядь, поворкуем.
-Ворковал ли ты хоть раз в жизни с девушкой?
-Хороший вопрос. Я был женат, знаешь ли, лет сорок.
-Ах точно. Ну и что, теперь и похороним тебя, прямо тут в банке? Хоть бы могилку поприличней нашел…
-Давай похороним. Уже пора.
-Что случилось?
-Я потерял свою любовь к науке…
 
А на втором этаже, прямо над ними, живет свекла Ирина Евгеньевна. Она как бы и не старая, но и не молодая. Нет, она не молодая по возрасту, и в то же время, не старая душой. Не болела уже лет тридцать, пьет свежие соки, обливается водой со льдинками, а врача все равно вызывает, для профилактики.
У доктора тяжелый шаг, то ли от величины стопы, то ли от туфель, и вообще, его всегда слышно, когда он поднимается. Он даже шагает характерно. Как- то с акцентом он шагает…
 
Приходит к ней, открывает медицинскую сумку, достает конфеты «Визит» и делиться с ней. А она ему за это бросает рублей сто двадцать в карман халата и банку консервов пытается вручить под феерические сопротивления руками…
 
Он слушает сердце, и оно начинает биться по юному. Как тридцать лет тому назад, когда она носила широкополые шляпки, мечтала о Париже и всем объясняла, как коммунизм построить прямо у себя во дворе. Она когда то, между прочим, была мало того, что актрисой, а еще и управдомом, несмотря на возраст! А все потому, что всех в страхе перед собой держала и в уважении к собственной неповторимой личности.
 
Виселица затянулась. Галстук мешает дышать. И запах неприятный: вареная капуста.
 
-Дарагая! Ти как памоладела за последний недели две, хочишь я тебе витамин пропишу для твоя коже и красивая глаза?
-Доктор, что скажете. Я в ваших руках. Покорно слушаемся. Только не говорите мне про компрессы да про рябину в чай, слушать этого не хочу. Верю только в эмпирическую науку!
-Как хочишь, дарагая…
 
Он сидел и не двигался, хотя и мог, и хотел. Вот уйти бы и не волноваться, итак здорова, но что-то тянет постоянно шагать по ее территории, не снимая тяжелых туфель, и ужинать сардельками у нее на кухне каждый, каждый раз…
 
Стоят стеллажи из красного дерева. Запах пыли и древности придает этому месту особый престиж. Мир интеллигенции потомственной, творческой, идейной. Хотя, наверное, уже не идейной. Но муза тут присутствует: какие-то кентавры на подоконниках, какие-то маски на стенах, огромный, сизый кот…
А кот сидит и думает: к черту это притворство. Пусть вообще тут жить останется, эдакий торговец из цветочной палатки, тоже мне кавалер! И тем не менее, трется о штанину, чувствует красную кожу, и кошачья душонка горит ревностью.
 
Вот, вместо этого, разодрал бы ее, штанину дешевую! Или, хотя бы, написал в туфлю. Если б хоть снял ее гость, для приличия. Гад…
 
«Запах капусты лучше кошачьего»,- подумал доктор и откусил пол сардельки с чесноком.
 
-А что вы вчера делали? Ждала я вас, ждала, а вы как исчезли, не позвонив, не попрощавшись…
-А я с дэвущкой в кино хадил.
-О времена, о нравы!
- А что тут такова?
-Нет, ничего. Старая бабка больная ждала, а вы и предупредить не думали…
-Так я жи звонил…
-А я и не слышала… в душе, наверно, была. Свекла посмотрела на него багровым взглядом и вспомнила, как всех их брала на повал, даже члена ЦК одного так смутила…
-Ну и ладно. Я вам с собой вишневое варенье сделаю, вы только баночку потом верните…
-Спасиба, говорит помидор, и уходя, забывает врачебный трофей своего визита.
А что, ему понравилось. Хорошо ведь звучит - «О времена, о нравы»!..
У Тамарочки весь день болит спина, голова, и даже, вроде, шея. Ноет как безумная, хрустит и ноет. Покоя не дает. От кроссворда отвлекает. И даже улыбаться не хочется, когда мамаши, орущие на детей, придут за морковкой.
 
«Пойду в общежитие, попью целительного кумыса»,- подумала Тамара и опрокинула нечаянно ведро с бататами.
 
Лепешка Динара не то что подруга, скорее сестра! Они обе несчастны, но радостны, обе тут без прописки и документов, обе работают, обе ненавидят милицию, обе не ходят в поликлинику и бояться забеременеть. Однозначно родственные души. Только Тамара- прибалтийка, а Динара - не понятно откуда, смешанная, восточная кровь.
 
Юность бьет по мозгам и заставляет вершить глупости. Вот Динара рассказывает:
-Пошла себе «жениха» поискать. Из местных. Нашла врача. Он тут уже лет пять- шесть. Пошли в кино. Слова не поняла. Фильм, вроде про спортсменов. Смотрю на него, а у него штанина кошачьими когтями ободрана и пахнет как- то не очень. Говорю - ты бы поопрятней был! А он мне - а я от больных только - только, а я ему - а ты бы домой забежал, посмотрел бы на себя, ведь к женщине идешь, не к кобыле в конюшню, а он мне - а что, я работающий человек, а я ему - а я тоже, но тем не менее, а он мне, представляешь, что говорит?- о времена, о нравы!
 
Два раза это сказал. Еще, когда гардеробщик покосился, что он ему на чай не кинул в стаканчик. Тот посмотрел так, ненавязчиво, но с неудовольствием, а мой говорит снова- О времена, о нравы!
-Красивый?
-Ну, как тебе сказать. По крайней мере, молодой. Но грязный… и шагает как на марше. Вот это меня и раздражает. Туфлей бы его дурацкой по башке постучать, «куку, доктор, тут кто- то живет или все уехали»?
 
А Сардина - академика уж точно покинул рассудок. Он зачем то сбрил бороду и наладил антенну, чтобы послушать «Маяк». Еще он поужинал сыто и вымыл туалет душистым мылом, чихая. И не все так тихо, вальяжно…, но с энтузиазмом.
 
«И не чуждо мне ничего человеческое!» подумал он, и сел на сверкающий толчок. А потом взял, положил свежекупленную тетрадь на кафель, и привязал ниточкой карандаш к сливному рычагу.
«Вдруг мемуары писать буду»?
Старость и бедность не только не порок, они некоторых даже облагораживают!
Вот хотела Свекла Ирина сказать про собачку, которая вообще нюх потеряла лаять в полпервого, но не сказала. Хоть и встретила Альберта с газеткой, хоть и пахло от него как всегда!
 
Альберта нельзя однозначно назвать алкоголиком - он все-таки еврей. По той же причине, его нельзя назвать грубияном, дебоширом и чернорабочим. Тем не менее, Альберт ругается как пьяный матрос, ломится в дверь, как злобный Отелло и пьет как все. Его жена, медсестра, уже давно спит после смены, а он ломится. Хоть и знает, что она просто спит. Без посторонних. Альберт открывает дверь ловкостью ног и врывается в дом, как морской ветер. Затем Альберт ее вызывает к себе (беги ко мне, кобылка пе-е-егая!) и страстно целует в сонное лицо. Чуть глаз так не выколол, от чувств глубоких. А она даже просыпается от этого, целует его в ответ и бежит все жарить. Что дома найдет, то пожарит и прямо в сковородке приносит Альберту, предварительно подстелив доску на скатерть. А он с таким аппетитом ест, что и не понятно, как он потом лихо может скакать обратно во двор.
 
Во дворе неизменное домино, орешки- фисташки, два друга и желтый пес с откусанным хвостиком. Хвост откусили в бою за помойку. А лает это несчастное существо, как стая волков. Но тем не менее, свекла, дама почтенная и тонкая, ничего ему и не сказала. И про разорванный сон на самом интересном моменте и про то, что в подъезде малые дети живут.
 
Сорок лет проглотил он, как очередную обиду на власть. Съел и забыл. Даже привкус не остался. Только что-то тяжко на душе и спать хочется…
Некоторые люди, например, умеют мириться. Мириться - это не тоже самое, что проглатывать. Это соглашаться с фактом, жить дальше, но оставаться в неком душевном долгу - мол, набил бы морду, да поздно уже, но помечтать об этом можно. Но Павел Иванович не относиться к этой категории личностей. Он и простил, и урок усвоил, и понял, что опоздал бить морду и что ничего не изменишь. Все это он понял одновременно. Вот что значит - проглотил. А дело было так:
Он ставил опыты с замороженными голубями. Ну, ни он один - он и еще некто Инжир Сергеев, биолог. Биолога дело - непосредственно голуби, а Сардиного дело- расчеты по формулам и установка оптимальных температур.
Оба отличились. Дело в том, что пернатые, пролежав в специальной морозилки в лабораторных условиях, спокойно распахнули крылья и даже начали активно размножаться (правда, потеряв некоторые другие инстинкты, пространственный, например), как только их разморозили обратно. И что вы думаете? В Соединенных Штатах такой же эксперимент ставили, но птички отдали свои души Владыке и не помогли ни физике, ни, тем более, биологии сделать еще один шаг к бессмертию. Но в Штатах шум-то поднялся, а у нас - хоть бы три копейки кто вложил в науку. Да никто.
 
Подобно мушкетерам Людовика, бедолаги бегали по инстанциям и боролись за свои научные права. Кто дверь сразу перед плавником захлопнет, а кто Инжира пригласит на симпозиум, обнадежит, а потом и пошлет куда подальше, к стоящим выше по званию. Конечно, это не единственный случай проявления общественной безнравственности, но тут дело такое, эликсир бессмертия открывался, голуби-то взлетели и ожили!
 
Все это было в шестидесятых. Сейчас таким замораживанием-размораживанием никого не удивишь. Но все же, во-первых, обидно (пришлось проглотить), а во-вторых, задуматься заставило о вечном. И он, Сардин задумался. И проглотил обиду снова. Сел, поднял с кафеля тетрадь, сорвал карандаш с ниточки и расслабился. Вот оно - бытие…
 
Прошло три дня. Академик зачастил в уборную. Там у него мемуары писались. А он как-то и не задумывался об этом, писал и писал. А потом снова звонок.
За некоторые фразы можно убить человека, и даже прокурор поможет.
-Как дела- делишки?
-Вот, мемуары пишу…
-А ведь есть, что вспомнить…
-Да уж.
Они смотрели друг на друга, не моргая. И ничего не говоря. Сначала у них слезла чешуя, а потом отвалились плавники. Они любили стареть вдвоем, несмотря на давно потерянную симпатию друг к другу…
Тамарочка пришла как раз во время. На ней была ни то шуба, ни то клок чьих-то волос. У нее болело все, с ног до головы. От усталости. В руках она несла желтый цветочек - своего ребеночка.
 
-Это вам! Почти что сказала она, но вместо этого, сказала «Здрасьте».
Сардин посмотрел на нее, как на призрак. Он уже чувствовал, что душа в небо проситься, но тут и гости, с одной стороны, и чадо. Не при нем же помирать…
А Сельдь сразу оживился. Даже постеснялся как-то медленной кончины своей, в столь непристойном для джентльмена месте. Он поправил ворот и привстал.
-Кхм. Представте меня! Что-то жить захотелось!
-А вы что, собирались умереть и я вам помешала?
-Нет, нет, входи.
Психологично, подумал Сельдь. Человек может признаться что рефлектирует, сомневается и часто привирает, но что он спал, или, предположим, увлеченно читал, перед тем, как к нему зашли - он не признает никогда!
-А ты к чаю вовремя. А сколько малышу?
-Да месяц ему. Маленький совсем. Он только ожелтел. Только-только…
-Когда они желтеют, это самый сложный период,- сказал Сельдь,- и наклонился к ребенку с любопытством. - Наверное, покоя не дает мамочке, орет и злится и на все обижается - внимания хочет.
-А я работаю, овощи, сами знаете, так что времени на него нету.
Бедняга, подумал Сардин, одна тут, да еще и ребенок появился.
-Спина у меня болит, все болит! Я вот к вам зашла, думала, что-нибудь предложите от болей…
Они долго молчали. Разговоры о болях в этом возрасте, прекрасно заменяют разговоры про погоду и дают простор для воображения. Вот у Сельда чешуя болит, а у Сардины - сердце и печень. Ну, желудок уже давно беспокоил, но он привык к этому ощущению.
А потом молчание показало всем на барьер поколений, и на барьер классов, и на социальное неравенство. Так что Сельдь не полез в карман за словом и сказал, позабыв про манеры-
-А мы тут с Ивановичем вообще помирать собирались…
-Как это помирать? Удивилась девушка. Вдвоем, что ли? Прямо сейчас собирались?
-Милейшая, не слушай старого, он в маразме…- сказал Сардин и отправился делать чай.
-Ну как это - помирать собирались? - вскрикнула Тамара и привстала с младенцем на руках, как оскорбленная, - я вам дам помирать! Что же это такое, вы думаете, что сами решаете, как, где и когда?
-Ну, знаешь ли, воспитание… мы с Иванычем росли атеистами. Привыкли сами решать.
-Угу- откликнулся Сардина, мы вот надеялись на высшие силы, а потом пришлось обиду проглотить,- решили, каждый за себя. Такая вот судьба…
-Хорошо, господа, это я хоть понимаю, но почему же вместе? Почему вы встретились вдвоем помирать? Что, у вас любовь?
-Моя любовь умерла тут недавно, вот я и решил друга позвать…
-А кого ты любил? Кто твоя та, самая?
-Наука!- гордо выкрикнул Академик из кухни, и повернулся с подносом в свою комнату, к гостям.
А в это время старый Сельдь смотрел по сторонам и не знал, что сказать, и только глазками хлопал. Потом, он решился:
-Да не будем мы умирать при даме!
Кабачиха хлебнула чайку, и сразу заметила:
-А он- с коньячком…
-Ой ты душенька!
Сельдь подумал - а может попробовать ее околдовать, или не стоит?
А Сардина подумал - а может оставить их наедине, или не стоит?
И тут, в немой тишине, послышались шаги с грузинским акцентом.
-Вот врач идет, может, перехватим его на пару слов, спросим, что тебе, бедненькой, со спиной делать?
-Давайте! - сказала Тамара и поцеловала малыша в лепесток.
Входит помидор.
-А я, говорит, давным-давно к вам нэ захаживал. Как пэчэн? Как самочувствие?
-Ну вот, тут у девушки болит спина.
-И голова, и шея, и все сразу,- уточнила Тамара.
Посмотрел на нее доктор помидор, увидел сынишку на руках и сразу поставил диагноз:
-Это, так сказат, бол матэринства. Только аналгин можишь пить, больши ничего не паможит.
-А-а…
-Вот тибе и а-а.
 
Гости, это приятное развлечение, подумал академик, когда мыл посуду. Гости и мемуары могут хорошо время волочить, незаметно и гладко. От гостей - головокружение, но и радость.
Пусть Самый Главный и решает, когда мне помирать.
Copyright: Дарья Форрел, 2009
Свидетельство о публикации №215545
ДАТА ПУБЛИКАЦИИ: 11.07.2009 03:46

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.
Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта