Последний день Победы дедушки Саши

Рассказ

Дедушка Саша стоял позади шеренги ветеранов. Он немного припоздал – долго не получалось завязать новый, подаренный накануне галстук, да по пути на каждом шагу останавливали знакомые, жали руку, поздравляли с праздником – и пришел, когда ветераны уже выстроились плотной шеренгой у Братской могилы в центре совхоза, окруженной пестрой нарядной толпой, а с трибуны уже звучали торжественные речи. Он пристроился рядышком, потихоньку оглядывая ветеранов-односельчан и с горечью отмечая, что за последний год их стало меньше на несколько человек. Горел Вечный огонь, который из экономии зажигали только в День Победы, стоял почетный караул из солдат и школьников. Братская могила утопала в цветах и венках – люди отдавали дань тем, кто освобождал их село от фашистов.

На трибуне говорили о трудной борьбе советского народа с фашистскими захватчиками. А дедушка Саша стоял задумавшись, глядя на Вечный огонь, и мысли его постепенно уносились далеко в прошлое…

 

Когда началась война, ему было пятнадцать лет. В армию было рано, и ему довелось хлебнуть все «прелести» оккупации – голод, тяжелая работа в поле вместо ушедших на фронт взрослых. После боев в поле валялось много оружия, и мальчишкам не давала покоя мысль бить фашистов. От разговоров быстро перешли к делу: насобирали винтовок, гранат – и спрятались за сараем в ожидании, когда на улице появятся немцы.

Вместо немцев на улице появился Васька. Он хоть и был взрослым двадцатилетним парнем, но по причине врожденной хромоты в армию его не взяли и он работал в совхозе конюхом. Сильно припадая на одну ногу, он подошел к ним за сарай:

- Вы чего тут?

- Немцев бить будем.

- Зачем?

- А чё они как у себя дома по деревне ходят?!

Васька молча подошел к плетню, выдернул дрын и тихо, но с чувством, матерясь, погнал их по домам. Пацаны обиделись, даже предателем его посчитали. А поняли все только когда в соседнем селе немцы каждого второго расстреляли, - там тоже какой-то малолетка в немца выстрелил.

Но решение «бить фашистов» осталось, и через год, когда село освободили наши войска, дедушка Саша пошел проситься на фронт. Командир части снисходительно посмотрел на шестнадцатилетнего мальчугана, низенького, щупленького, как говорили тогда – «метр с кепкой»:

- И куда тебя несет, заморыш?

Но дедушка только с виду был хилый, а на самом деле – ловкий и сильный, а главное – у него был железный характер.

- Не возьмете – все равно убегу на фронт, я так решил, - глядя в глаза командиру, твердо сказал он. И тихо добавил: - Только одного меня быстро убьют, а в армии я много полезного могу сделать.

Командир подумал – и взял его. Часть оказалась зенитной. Так дедушка Саша стал зенитчиком. А уже через неделю под Белгородом он в первый раз стрелял по немецким самолетам. Они летели бомбить Москву, а стреляли по ним прямо с железнодорожных платформ, на ходу. Потом дедушке приходилось стрелять много и часто, но этот бой запомнился – он был первый.

 

Из динамиков гремело «Прощание славянки». Торжественным маршем прошла колонна школьников со ставшими вдруг не по детски серьезными лицами, и выстроилась по другую сторону Братской могилы. К микрофону подошел директор школы. Он говорил о том, что потомки никогда не забудут подвига их отцов. Пламя Вечного огня металось по ветру. «Точно так же горели тогда эти… Только еще дымили сильно»,- пронеслось в голове дедушки Саши.

 

В 1944 году он уже командовал зенитной батареей. Батарея охраняла от налетов вражеской авиации важный мост в Западной Белоруссии. Тогда через линию фронта в наш тыл прорвалась танковая колонна немцев. Вот они-то на открытой местности и наткнулись на одинокую зенитную батарею дедушки Саши.

Немцы ехали не спеша. Они даже не стреляли, чувствуя беспомощность горстки солдат с четырьмя зенитками, нелепо задравшими в небо свои длинные стволы, подъезжали все ближе, высунувшись по пояс из люков и предвкушая легкую победу. Единственного они не знали – что пушки эти были американские. Они, в отличие от отечественных, хорошо знакомых противнику, были автоматические, то есть стреляли очень быстро, почти очередями. А главное – стволы у них могли опускаться параллельно земле и даже ниже. Вот этого-то и не знали немцы. А дедушка Саша, поняв безвыходность положения, быстро принял решение.

Все дальнейшее произошло настолько быстро и неожиданно, что немцы так ничего и не успели понять. Стволы зенитных пушек были опущены навстречу танкам – и четыре орудия в считанные минуты превратили колонну в груду пылающего металла. В другое время такое сочли бы подвигом, а на войне это было обычным делом.

 

Перед микрофоном старшеклассник читал стихи о войне. В стихах прославлялся русский солдат-победитель. А дедушка Саша стоял позади шеренги – маленький, незаметный, совсем не похожий на былинного героя. И если бы не ордена и медали на груди, никто бы и не подумал, что стихи эти сложены о нем и о других таких вот обыкновенных людях. Потом минутой молчания все почтили павших героев – известных и неизвестных. И вот над площадью грянул ставший традиционным «День Победы» Давида Тухманова.

«Да, для многих в мае сорок пятого война закончилась. А для нас этот День Победы и тогда был так же далек, как в сорок втором, когда я ушел на фронт» - подумал дедушка Саща.

 

«Для нас» - это для особого отряда, командиром которого в сорок пятом году и был назначен дедушка Саша. Тогда на Украине в лесах пряталось много отрядов бандеровцев- предателей, перешедших на сторону фашистов. После победы многие их них сдались в плен, многие, бросив оружие, потихоньку вернулись в свои деревни. В лесах же остались отъявленные бандиты, руки которых были в крови своих земляков. Пощады они за свои злодеяния не ждали, терять им было нечего, и они продолжали зверствовать, пытаясь прорваться за границу. Вот для борьбы с ними и были созданы особые отряды, одним из которых и командовал дедушка Саша аж до сорок седьмого года. За эти мирные для всей страны годы он повстречал столько жестокости, сколько за всю войну не видел. Тогда же он потерял своего лучшего друга, прошедшего с ним все фронтовые дороги. Бандеровцы захватили его в плен и замучили пытками. А через несколько дней эту банду выследили, окружили и всех до одного уничтожили. В плен никого не брали – так приказал дедушка Саша. Мстил за товарища.

Об этом узнало начальство, дедушку разжаловали, сняли с него боевой орден и чуть не судили военным трибуналом. Так что день победы оказался для него действительно «со слезами на глазах».

 

Наконец торжественная часть окончилась, и толпа первоклашек бросилась вручать ветеранам букеты. Героев буквально завалили цветами, и только дедушка Саша стоял незамеченный за их спинами.

И вдруг какая-то малышка с яркими бантами на голове и огромным для ее роста букетом протиснулась между ветеранами, ловко увернувшись от протянутых рук, и бросилась прямо к дедушке Саше. Подбежала, смутилась, протянула букет и тихо сказала: «Дедушка, это Вам!» И тут старый солдат, мужественно переживший и голод, и войну, и потерю боевых товарищей, не выдержал. В груди его защемило, к горлу подступил комок, по щекам побежали слезы. Он поднял незнакомую девочку на руки, выпрямился – и вдруг стал большим и сильным, похожим на памятник Солдату-освободителю в Берлине. Он стоял и плакал, впервые за эти годы, а девочка доверчиво прижалась к его груди и чувствовала в его слезах не слабость, а силу и доброту.

Это был последний День Победы дедушки Саши. Через два месяца его не стало…