«Центр Азии никогда не был затронут ни одним катаклизмом и потому

всегда существовал и будет существовать до самого конца нашей

Манвантары» Е.И.Рерих

 

«Манвантара – период манифестации против периода Пралайе, или

покоя, составляющий 4320 000 000 солнечных лет» Франчия ла Дью

«Ученик храма»

 

Привычно сунув ноги в бутсы, намертво прикрепленные к днищу его

летающего скейта, Серж подумал, что это крепление единственный

неподвижный и потому надежный предмет в окружающем

переменчивом мире. Включив защитную капсулу, голубым облаком

окутавшую его «биопланер», он быстро нарисовал взглядом на

крошечном дисплее джойстика маршрут следования. Кстати,

необязательно было утруждаться: машина сама могла считать его мысли

и мгновенно выбрать оптимальную траекторию полета. Так уж устроен

этот скейт нового поколения, что IР-устройство выполняет всю работу

за пассажира: просчитывает маршрут, преодолевает препятствия,

заботится о климате внутри капсулы.

Но сейчас Серж не собирался делиться с искусственным

интеллектом сокровенными мыслями. Он знал точно: если машина

попытается воспроизвести их во время движения, то заоблачная высь и

разрядка капсулы гарантированы.

Поэтому, стараясь не выводить машину из обычного рабочего режима,

Серж уверенно потянул рулевой джойстик на себя и направил

бесшумный аппарат в полет.

Серж был сочинитель, ему достался музыкальный дар. Музыка была его

страстью, болью, недосягаемой мечтой и жизнью. Поэтому сейчас,

задав направление движения, он, сосредоточился на новой мелодии.

Серж играл на клавишных. Собственно, клавишные инструменты

давно отошли в прошлое. Только в музее древностей на Солнечном

плато можно было увидеть виртуальные образы старинных фортепиано,

роялей и синтезаторов. А современное пианино умещалось в тончайших

клавишах, которые музыкант надевал себе на пальцы, наподобие

перчаток. Клавиши, считывая информацию из его сознания, в

прикосновении рук к любой «неодушевленной» поверхности,

воспроизводили ту мелодию, которая звучала в душе музыканта. Если ты

захочешь, то сможешь услышать музыку собственной души.

Серж шутил над своим фортепиано: «клавуха» – звучание духа!»

Иногда он ощущал себя «великим слепым», так часто ходил, вытянув

вперед руки, осторожно прикасался к различным поверхностям, пытаясь

извлечь все новые и необычные звуки, возникающие из-за разности в

поверхностях покрытий.

Серж находился в постоянном поиске совершенных звуков. И именно

поэтому сейчас стремительно летел в березовую рощу, появившуюся

недавно близ его городка. Неизвестно, сколько она еще простоит, надо

было спешить. Каждое дерево, как он слышал от своего учителя, дарит

единственно-неповторимое звучание. Еще, из старой легенды, Серж

узнал, что у каждого музыканта должно быть свое дерево и только

душа подскажет, какое из множества деревьев – твое…. Если сегодня

ему повезет, он найдет и услышит свою музыку.

Неузнаваемо изменился мир после окончания эпохи великих

катастроф. Исчезли континенты, восстала из небытия Атлантида,

пристанище нынешних археологов. Плоть земли оказалась уязвимой и

нежной, как душа ребенка. Любое нарушение зыбкого равновесия,

которого удалось достичь в результате кропотливого труда ученых,

могло снова привести к необратимым последствиям.

Для поддержания хрупкого баланса жизни, биологи и геофизики

изобрели блуждающие леса. Сержа не очень интересовало, как все это

работает, он просто знал, что были выведены специальные деревья,

корни которых располагались горизонтально поверхности земли.

Сплетаясь друг с другом, они образовывали устойчивые и в тоже время

подвижные лесные массивы, которые размещались на субстанциях –

платформах. Блуждающие леса, казалось, умели думать и чувствовать,

по крайней мере, они улавливали малейший диссонанс в колебаниях

земной коры. Могли распознавать информацию страха, тревоги или

возмущения живого тела земли, и моделировать быстрое перемещение

леса в безопасные места или, наоборот, туда, где требовалась защита

пространства от воздействия внешней среды, и было необходимо

общее успокоение.

Серж не знал точно, какие причины привели на этот раз в его края

Березовую рощу, но с удовольствием приземлился неподалеку. И,

предвкушая новые ощущения, вошел в притихший лес, в поисках своего

Дерева.

Он узнал эту березу сразу: она опутала его ветвями, осыпала

сережками. Шелестели о чем-то бледно-зеленые листья…. Серж

торопливо надел клавиши на пальцы и прижал руки к белому с черными

выбоинами стволу. Музыка зазвучала…

- Удивительно красиво!- раздался возглас поблизости.

Серж недовольно оглянулся и увидел юную девушку с белым и

круглым лицом, слишком белым для этого времени года. На ней была

черная шапочка археолога, из-под которой выбивалась светлая

жесткая челка.

«А глаза у девушки цвета голубой льдинки»,- машинально подумал

Серж. И тут же звуки мощным аккордом вспугнули стайку птиц. Серж

поспешно отдернул руки от березы и снял с рук клавиши. Подумал: –

нет места на земле, лучшего для творчества, но и здесь мне пытаются

помешать.

- Извини, я не хотела тебе мешать,- сказала девушка.- Случайно

оказалась здесь, а завтра уезжаю на раскопки в Новую Атлантиду,

пришла пообщаться с лесом. Кстати, это моя любимая береза, ее зовут

Флора, как и меня…

- Мистика какая-то,- подумал Серж.

- Скорее мифология,- словно прочитав его мысли, ответила девушка.

Потом спросила:

- Сыграешь еще? Пожалуйста….

Серж так и не смог объяснить себе позже, почему он подошел ближе к

девушке, зачем «раздетым» пальцем провел по ее щеке? Щека была

гладкая и теплая, до смерти захотелось, чтобы Флора услышала его

музыку.

- Хорошо, слушай!

Расставались они уже вечером, договорились встретиться через месяц.

На прощанье Флора поцеловала его мягкими губами, клавиши

предательски пискнули.

- Это потому, что я на траве сижу,- подумал упрямо Серж.

- Нет, просто мы расстаемся,- сказала Флора и вдруг засмеялась,-

Представляешь, прилетим сюда через месяц, а лес убежит. Получится,

как в древней песне – мы оба были, я у аптеки… ла-ла-ла… не помню как

дальше…

- Так, значит, завтра, на том же месте, в тот же час,- закончил песенку

Серж.

Флора улетела в голубом облаке своего скейта, а Серж еще долго и

неподвижно лежал в траве, прислушиваясь к забытым звукам леса.

Смотрел на близкую луну, скользящие тени невидимых ночных птиц и

сочинял новую музыку.

- Нет, я не потеряю свою Флору,- Серж решительно сорвал березовый

лист и положил его в индикатор памяти биопланера, информация

считана. Теперь, где бы лес ни находился, умная машина доставит

Сержа к березе и через месяц, и через много лет. Уже собрался

улетать, но вернулся, и повязал на березу свой шарф, на всякий случай.

- Кажется, в древности подобные повязки назывались мартинцами,

только были они еще и красного цвета.

- Ничего, Флора подберет нужный цвет,- думал он, улетая….

Береза, казалось, махала ему вслед белым платком.