Книги с автографами Михаила Задорнова и Игоря Губермана
Подарки в багодарность за взносы на приобретение новой программы портала











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Главный вопрос на сегодня
О новой программе для нашего портала.
Буфет. Истории
за нашим столом
1 июня - международный день защиты детей.
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Конкурсы на призы Литературного фонда имени Сергея Есенина
Литературный конкурс "Рассвет"
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты

Конструктор визуальных новелл.
Произведение
Жанр: Очерки, эссеАвтор: Сомова Елена
Объем: 15624 [ символов ]
Концлагерь
Фрагменты романа Елены Сомовой «Растянувшееся харакири»
Глава 12. Концлагерь.
Каждый прочитавший содрогнется.
Вы боитесь темноты? Вряд ли стоит бояться темноты внешней, если она не несет затаенного дыхания опасности, дышащей вам в затылок. Стоит бояться лишь внутренней темноты, когда свеча святости затухла и нечем ее зажечь. Святость рождается не только из гармонии и любви, но и из каторжных страданий, святость рождается и в самоотречении ради ее поддержания. Святость это бережное отношение. К памяти предков, национальной культуре, к Родине.
С детства я слышала от моих близких родственников, что родная сестра моей бабушки по материнской линии, тетя Тася, была во время Великой Отечественной войны в концлагере. Когда мы с моей бабушкой Аней приходили в гости к тете Тасе и ее семье, меня всегда усаживали за стол и поили чаем со сгущенкой, - это из пайка фронтовикам. Обычно мы с бабушкой приходили не одни, - собиралась вся большая семья из трех сестер и их семей. Я оказывалась за чайным столом с моим двоюродным братом Вадиком, он быстро поедал сгущенку, а я рисовала ею по блюдцу и слушала тетю Тасю внимательно, а потом ночами кричала от боли и страха, которыми были пронизаны рассказы тети Таси.
О невероятных трудностях пребывания в концлагерях написано много и довольно внятно. Я хочу поведать о том, что узнала и из рассказов тети Таси и от ее дочери (двоюродной сестры моей матери) Надежды Кузьминичны, с которой встретилась год назад, и она показала мне тетрадь, где тетя Тася писала свои воспоминания о войне. Эта тетрадь была начата 2 мая 1965 года, за год и три месяца до моего рождения. Таисья Александровна тогда уже была в состоянии спокойно сесть за стол и написать то, о чем болело ее сердце, то, что изнутри рвалось наружу, - память о варварстве фашизма.
Цитаты из тетради тети Таси: «Концлагерь находился в Германии, в городе Любек. В нем было большинство русских, за колючей проволокой в три ряда, последний ряд был под током. Кругом часовые на вышках, около лагеря — охрана с собаками. В лагере более 1000 женщин и девочек и 60 юношей, — это люди из Харькова, Днепропетровска, Запорожья, Калининской области, Каменноподольска, Белоруссии и одна женщина из Горького».
Таисья Александровна перед войной хотела уехать на Дальний Восток, тогда среди молодежи ходило поветрие — достигать успехов подальше от родного дома, добиваться всего самостоятельно. Но судьба привела ее в Харьков, здесь и застала война. Тетя Тася работала в райкоме комсомола, занималась документацией. Когда началась война, всем работникам Харьковского райкома комсомола объявили об эвакуации и заставили быстро собираться. Поезд ехал очень долго, по рассказам Таисьи Александровны, коллеги начали беспокоиться, почему так долго едут они и куда их везут. При посадке обещали в тихое место, где они переждут военные действия, - никто и не ожидал, что война продлится так долго, думали, уберут захватнические войска и объявят мир. Эшелоны прибыли в Германию. Люди были напуганы, по толпе понеслись слухи, что все они стали узниками.
Кроме русских в лагере были поляки, французы, голландцы, бельгийцы и в стороне от лагеря расположили русских военнопленных. Французы, голландцы и бельгийцы ходили по лагерю свободно, им было разрешено.
Лагерь находился на окраине города, возле канала, по которому ходили маленькие пароходы.
«Полякам и русским в город ходить не разрешалось, нас не считали за людей, особенно русских», — пишет Таисья Александровна. «С раннего детства немцы внушали своим детям, что русские — это черти, у нас, якобы, у всех есть хвосты и рога. У каждого военнопленного на куске черной шкурки был написан номер, у меня был — 108. На грудь русским военнопленным пришивали к одежде три буквы: «ОСТ», полякам на куске желтой материи — «Р». Если каратели не видали этих знаков, то били до потери сознания и запирали в одиночную камеру, но это не помогало».
Все военнопленные, по словам тети Таси, срывали знаки — все чувствовали себя людьми, а не рабами, и некоторые даже пытались удирать из лагеря, но беглецов сразу расстреливали фашистские надзиратели, а если не удалось убить насмерть, то несколько немцев подбегали и добивали раненных ногами или расстреливали в упор из автоматов.
«Военнопленные жили в бараках, расположенных в лесу, и на работу их гнали только лесом, чтобы никто из жителей немецкого городка не мог их увидеть. Одежда была в полоску, на ногах — тяжелые деревянные колодки, чтобы не убегали, косынки были тоже в полоску, постригали всех без исключения наголо. У поляков были желтые косынки, их гнали на работу впереди всех, затем — русские и все остальные».
Голодных, измученных людей лесом гнали на каторжные труды под холодными ветрами. Пока вели на работу, немцы покрывались потом, оттого что непрестанно били прикладами и ногами всех, особенно отстающих, но это не действовало, — люди пели «Интернационал» и русские песни. Забывали о холоде и голоде, думали о Родине. Фашисты сами удивлялись, что на русских ничего не действует, — откуда такая сила? А силу давала вера в победу.
Ни на одну минуту военнопленные не забывали о своей Родине.
«В каждой барачной комнате насчитывалось по двадцать и более человек, спали на 2-этажных деревянных нарах при холоде, — топить было нечем. Построили баню, но они боялись мыться, прятались, говорили, что там отравляют газами.
Во время бомбежки баню в лагере сожгли военнопленные. Был случай», — пишет тетя Тася, — «задумали бежать две девушки, одна сумела, и если бы не собаки, она далеко бы убежала. Ее вернули, избили и бросили в одиночку на цементный пол, лишили пищи. Вторая девушка застряла в колючей проволоке под током. Она вскрикнула, часовой выстрелил и попал ей в грудь. После этого побега наказали всю палату, с кем они жили. Заставили до заката стоять постойки смирно на припеке солнца без платка на голове, под окнами лагерь-фюрера. Голова у людей кружилась, они падали, их били и ставили на ноги снова под палящее солнце. Во дворе лагеря стояли три больших железных ванны: в 1-ой и 3-ей была холодная вода, во 2-ой — кипяток. За побег и забастовки, которые в лагере случались часто, «купали» в этих ваннах: надевали длинную рубашку и бросали в холодную, затем в кипяток, и снова в ледяную воду. В воскресенье давали суп с чечевицей. Кроме чечевицы в тарелках плавали окурки, спички и железная стружка. Хоть до смерти хочется есть», — пишет тетя Тася, — «но до супа в такой тарелке не добраться», так солдаты насильно заставляли есть суп с железной стружкой и мусором и при этом жестоко избивали, не давая проглотить. «Они бъют, а пленные русские поют назло фашистам песни, и поляки и бельгийцы — тоже пели солидарно с русскими наши песни». Немцы не знали, что делать, их бесило и одновременно приводило в недоумение такое поведение пленных. Потом фашисты придумали бить резиновым шлангом и поливать из пожарного шланга всех сопротивленцев.
По субботам на неделю давали куличик хлеба с вареными отрубями и деревянными опилками или черствый хлеб с непромолотой рожью и горьким кофе. Суп давали с картофельными очистками и длинными узкими листьями, такими горькими — есть невозможно.
Работать гоняли по всему городу — убирать город и чистить туалеты или вскапывать огороды у богатых немцев. Если у кого-то из богачей-фашистов погиб или стал калекой в результате этой войны родственник или знакомый военный, то эти родственники или знакомые немца наслаждались местью, - избивали с особой жестокостью пленных, попавших к ним на прополку.
Из документальных источников я знаю, как фашистские офицеры «дрессировали» своих детей с грудного возраста: они дразнили малыша, отнимая у него изо рта соску с молоком, едва ребенок хватал за соску – ее сразу же вырывали, и снова через минуту предлагали вожделенную пищу, и снова отнимали соску. Это в течение дня повторялось несколько раз, - в любой свободный момент, когда к малышу мог подойти его отец или кто-то из мужчин немецкой семьи. К полугоду такой ребенок уже с особой жестокостью мог причинять боль даже своей матери. Так была выдрессирована зверская нация, те самые жесточайшие звери, которые издевались над военнопленными в фашистских лагерях.
«Чтобы не идти к немцам в огороды на «работу», люди расчесывали себе руки и ноги, прокалывали кожу так, что получалось вздутие», — пишет тетя Тася, — «их клали в лазарет и тем самым пленные спасались от издевательств».
Из записей тети Таси я узнала, что русские вели подпольную работу, передавали записки о ходе фронтовых работ. Но каким образом эти записки передавались, теперь уже не узнать. Таисьи Александровны сейчас уже нет в живых. Она долго лежала парализованная, но при памяти, и даже однажды позвонила мне с просьбой написать о варварстве фашизма. Тетя Тася от моей бабушки знала, что я пишу стихи и рассказы с детства. Я была еще ребенком, когда у меня была возможность личного общения с родной сестрой моей бабушки. О войне вся наша семья вспоминала со слезами, потому что и на отца и на родного брата моей бабушки и еще одной их сестры — тети Марии — пришли похоронки. Мы держались вместе, и тетя Тася всегда была с нами: на 9 Мая собирались все сестры и их семьи, и внуки.
«В лагере пленным ходить было не в чем, так люди добывали наждачную шкурку, кусками бросали ее в мойку с эмульсией, получались шелковистые ленты, их сшивали и сшили рубашки, майки, фартуки. Тапки сшили из ремней». Люди старались выжить, как могли, — от грязной одежды и обуви воспалялась кожа.
В работу пленных также входила разгрузка вагонов. «При разгрузке сбрасывали 5-6 мешков с пшеничными хлопьями, которые делили поровну на всех. Мешки распускали, вязали из них кофты, шарфы, носки.
В лагере была девушка из Запорожья, переводчица, она писала списки комсомолок, стахановок, у кого братья в партизанах и кто ругает лагерь-фюрера. К попавшим в списки применялись пытки».
Но это был единичный случай, остальные все военнопленные стояли друг за друга.
«Все думали, что фашисты взорвут лагерь, когда придут русские войска, — был получен приказ об уничтожении всех пленных. Но наступил час победы. Это случилось 2 мая 1945 года, в этот день лагерь был освобожден.
Город Любек был освобожден союзниками, англичанами».
До войны тетя Тася, как все ее сестры, носила фамилию Шепелева. После освобождения из концлагеря, в Польше, куда вывезли "на откармливание" бывших военнопленных, после восстановления сил и здоровья, тетя Тася работала на хлебопекарне и там, в Польше, познакомилась с дядей Кузьмой, за которого вышла замуж, стала Макарчук. Уже на родине у дяди Кузьмы и тети Таси родились еще двое детей: сын Слава стал полковником, служил в горячих точках, и младшая дочь Лариса, - она в настоящий момент в счастливом браке в Чернигове, на родине ее мужа. Я помню ее жениха: дядя Вася с тетей Ларисой ходили с нами (со мной и моей бабушкой) на Оку летом купаться. Они учились вместе. Сейчас у них есть старший сын и дочь. Девочка очень хорошо поет, работает в ресторане певицей. Я не видела давно ни дядю Славу, ни тетю Ларису и ее мужа, старшего их сына видела только на фотографии, о младшей талантливой дочери Ларисы и Васи узнала от сестры Ларисы Надежды Кузьминишны.
Дядя Кузьма тоже был узником концлагеря, и в Польше оказался по той же причине, что и тетя Тася. У дяди Кузьмы во время войны фашисты сожгли заживо всю семью: 30-летнюю жену и двух маленьких детей.
Я помню дядю Кузьму забавным старичком, который очень любил нас, детей и, когда мы с Вадиком появлялись, он встречал нас конфетами и печеньем, приговаривая: «Козы маненьки…», стирал слезы памяти о расстрелянных родных детях от довоенной жены. Я не понимала тогда, отчего плачет дядя Кузьма, когда причитает и жалеет нас: «Козы маненьки…». Потом подросла еще и моя троюродная сестра Наташа, родная сестренка Вадика. Радости дяди Кузьмы прибавилось.
 
Познакомились и поженились тетя Тася и дядя Кузьма в Польше. Он во время войны был старшиной автороты, участвовал в освобождении Германии от фашизма. В Польше работал заведующим столовой аэродромного обслуживания. Срок воинской службы дяди Кузьмы – с 1929 по 1950 годы. Дядя Кузьма прошел две войны: финскую и отечественную 1941-45, награжден медалями за взятие Сталинграда и Кенигсберга. За боевые заслуги, за победу над Германией. В 1929 году дядя Кузьма был стрелком Крымской дивизии, в 1945 зачислен в 265 истребительную авиадивизию, был на сверхсрочной службе.
В Польше мои родственники жили до 1950 года, затем приехали в Горький, уже с маленькой Надей. Надежда Кузьминична родилась в 1947 году, зарегистрирована в 1949 в Познани. Сразу детей не регистрировали из-за сомнений в том, что ребенок выживет.
Каждый человек, независимо от национальности и вероисповедания, содрогнется от воспоминаний о жизни в концентрационном лагере моей родственницы, - все мы люди, и сострадание свойственно живому человеческому сердцу. Несмотря на то, что о концлагерях мы знаем из прессы и из разных документальных исторических телепередач, но когда человек лично знал и даже имеет родство по крови с бывшим узником концлагеря, - это воспитывает с малых лет, память подвига выжить в чудовищных условиях режима жива вечно.
Я написала эту главу в свой роман именно для умножения памяти о садизме фашизма и нацизма, памяти неистребимой в истории не только русской земли, но и всего мира, для воспитания чести в людях русских, став им зеркалом совести.
Если войну забудут, то она сама напомнит о себе новыми демографическими потрясениями, - эта истина, затверженная с малых лет всеми советскими школьниками, какой была и я, должна восставать против войны. В сердцах людей всей земли должна вечно жить память о жертвах фашизма во имя мира на земле.
 
И не случайно в этой главе я нашла место для фрагмента воспитания с пеленок жестокости у детей фашистской Германии. В настоящий момент в России ситуация на кадровом рынке предполагает созревание жестокости в людях, у которых постоянно отнимают работу, а они снова бегают за новым работодателем, ищут заработков на кусок хлеба. Таких людей миллионы. Из специалистов они превращаются в усталых и злых бомжей: не найдя работу по специальности, приобретают навыки в чуждой им сфере деятельности, меняют взгляд на мир, многие, став должниками по оплате за коммунальные услуги, теряют жилплощадь, ругаются и даже теряют связь со своими близкими родственниками. Россия становится не Родиной-матерью, а озверевшей мачехой, для которой по русским сказкам одно важно: «Зарежь козленка». Рост преступности - это нормально, если работодатели становятся карательным отрядом, гоняющим белкой в колесе соискателя на должность, ту, которая положена человеку по его диплому. И новая мода у работодателей: брать работника на испытательный срок и выкидывать его с работы не потому, что он плохо работает, а потому, что работодатель не хочет оформлять по трудовой и платить налоги за принятого работника: выгоднее брать неофициальную рабочую силу, вывалять как следует в чем попало: в сплетнях, в долгах, чтоб не сунулся в суд подавать, - и гуд бай. Ищи новое место работы. А если оформит по трудовой, то это вовсе не значит, что оставит работать: как угодно выкрутится, и адвокатов купит, лишь бы не нарушали его болотного спокойствия слишком активные и от этого неугодные, неудобные работники. Это сыновья и дочери людей, выстоявших такую войну, борьбу с фашизмом… Они по-фашистски расправляются со своими же русскими, а уж если к евреям попадешь – да и не попадешь. Если только по чьей-либо ошибке, которую они легко исправят, познакомятся и отпустят. Ищи снова ветра в российском поле.
Copyright: Сомова Елена, 2011
Свидетельство о публикации №261913
ДАТА ПУБЛИКАЦИИ: 30.06.2011 10:08

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.
Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта