Тайна исчезновения шифровальщика

 

Следователь окружной военной прокуратуры майор Степан Дмитриевич Григоренко прибыл в н-скую часть поздним осенним вечером. Дождь, моросивший уже битый час, казалось еще более усилился, и теперь стоял сплошной стеной между автомобилем и серым, с единственным фонарем над крыльцом зданием штаба. Колеса армейского УАЗика протяжно заскрипели и машина остановилась рядом с обитой железом дверью. Едва Григоренко опустил правую ногу на мокрую асфальтированную дорожку, как на крыльце появился немолодой, но подтянутый офицер, сверкнувший портупеей и, козырнув, проговорил скороговоркой:

-Командир части подполковник Захаров!

-Здравия желаю, товарищ подполковник! - Григоренко протянул руку встретившему его офицеру. - И давно у вас тут такая погодка?

-Да уже с неделю, как льет. Мы по этой причине даже полевые учения решили перенести. Тяжелая техника и та вязнет в этой хляби...

-Как говорится, все тяготы службы налицо!

-Совершенно точное замечание! - охотно согласился Захаров. - Но чтобы вам не создавать тягот, мы успели подготовиться. Прошу!..

Подполковник широко распахнул металлическую дверь, пропуская в здание уже изрядно промокшего Григоренко:

-Мы отвели вам отдельный номер-люкс.

-Так сказать «одиночную камеру», - мрачно подхватил следователь.

-Ну, зачем же так! - кисло улыбнулся подполковник. - Вам должно понравиться...

Командир части и следователь прошли вдоль длинного коридора, свернули вправо и, миновав небольшой холл, обставленный мягкой мебелью, декоративными растениями в кадках и увешанный плакатами с выдержками из Устава, и остановились у изящной филенчатой двери. Захаров повернул в замке ключ, первым шагнул в номер и щелкнул выключателем:

-А вот и ваши аппартаменты!

-М-да! - протянул Григоренко оглядываясь. - палаты Московского Кремля, да и только!

Выдержанный в старорусском стиле, со сводчатыми расписными потолками, люстрами, имитировавшими подсвечники и резной дубовой мебелью, номер производил сильное впечатление. Высокие окна были закрыты вертикальными жалюзи с нанесенными на них изображениями ярких жар-птиц, коньков-горбунков и русских красавиц в кокошниках и длинных сарафанах. Посреди просторной залы стоял массивный стол, изысканно сервированный на две персоны.

Перехватив взгляд следователя, Захаров расплылся в улыбке:

-Ну не могли же мы такого уважаемого гостя, как вы, отправить ужинать после долгой утомительной дороги в солдатский буфет!

Григоренко пожал плечами:

-Да я, собственно, и не возражаю.

-Ну вот и замечательно! - радостно потер ладони подполковник. - А после ужина – в баньку. В такую погоду ядреный парок, да крепкий веничек – лучшее профилактическое средство от простуды. Да и банщицы у нас, как говорится, хоть куда! - Захаров многозначительно подмигнул следователю.

-А вот это уже будет лишним, - нахмурился Григоренко. - От баньки не откажусь, но вот «банщиц хоть куда» - отставить.

-Как скажете! - пожал плечами Захаров. - Нам лишь бы гостью угодить...

Следователь снял плащ, накинул его на спинку стула и огляделся.

-А где тут у вас душ можно принять?

Подполковник кивнул на низенькую узорчатую дверь, терявшуюся в яркой росписи стены.

-Вон там. Вы приводите себя в порядок, а я пока тут поколдую...

***

-Ну, как водится первую – за встречу! - поднял запотевший стакан Захаров, когда Григоренко, облачившись после душа в спортивный костюм, сел за стол.

-И за знакомство, Игорь Матвеевич! - поддержал командира Григоренко.

В мгновение ока офицеры опустошили стаканы, хрустнули солененькими огурчиками. Григоренко почувствовал, как приятное тепло разливается по его телу, а сам он начинает проникаться симпатией к этому старому служаке, в подчинении которого несколько сотен солдат и офицеров, от которых каждую секунду можно ждать всякого неприятного сюрприза.

-Да, - вдруг нарушил молчание следователь, - прескверное дельце у вас приключилось.

Захаров тяжело вздохнул:

-Тридцать лет под погонами, всякое бывало: и самоволки и самострелы, но чтобы такое...

-Как я понял из вашего донесения, - полился негромкий вкрадчивый баритон Григоренко, - тринадцатого октября во время утренней поверки выяснилось, что из расположения части исчез шифровальщик младший сержант Панов. В тот же день специально созданной по вашему приказу комиссией был вскрыт сейф в шифровальной комнате, в котором не обнаружилось спецпортфеля с кодами шифров и радиопозывными.

Захаров хмуро кивнул и уточнил:

-В тот же день согласно инструкции мы восстановили спецпортфель, заменили все коды и радиопозывные, о чем мною было доложено командованию.

-Вы по-прежнему уверены, что исчезновение шифровальщика и пропажа спецпортфеля связаны друг с другом?

-Думаю, что связаны, - Захаров неспешно разлил по стаканам. - Теперь после всего произошедшего я считаю, что допустил ошибку, назначив Панова на должность шифровальщика.

-Кто-то ходатайствовал за него? Ведь должность шифровальщика считается престижной. Белая кость – так сказать...

-Нет, за него ни кто не просил. Просто изучив материалы дела новобранца, его характеристики я посчитал кандидатуру Панова наиболее приемлемой для этой должности: образование хорошее, прирожденный технарь, из полной благополучной семьи, к уголовной и административной ответственности не привлекался. Да к тому же прежний шифровальщик увольнялся в запас и его надо было кем-то заменить...

-Сколько успел отслужить к моменту своего исчезновения Панов?

-Полгода.

-Как Панов характеризовался по службе?

Характеризовался-то он положительно, но чем внимательнее я к Панову приглядывался, то все больше он мне казался каким-то странным! Обычному солдату что от жизни нужно? - поесть, поспать, сходить в увольнение к молоденькой дурочке или же к изголодавшейся вдовушке. А этому книжки подавай, спорт. Он обычно бегал. Я даже подумывал его в сборную округа от части выдвинуть. Ну вот и добегался...

-А конфликты у него с сослуживцами были?

-Нет, так по мелочи. Сами понимаете, в армии без этого не обходится.

-Дружбу Панов с кем-нибудь водил?

-Насколько мне известно он приятельствовал с Мошкиным из второго взвода и только потому, что они земляки. А так особо ни с кем не дружил.

-В увольнение Панов часто ходил?

-Бывало в месяц один раз сходит, да и то не всегда... Ну, что по второй и в баньку? - быстро сменил тему разговора Захаров.

Григоренко сдержанно улыбнулся:

-Согласен! А делами займемся завтра...

***

Ефрейтора Мошкина майор Григоренко вызвал к себе на беседу сразу после завтрака. Тощий долговязый паренек с пугливыми глазками осторожно сел на краешек стула и приоткрыв рот, напряженно стал ожидать вопросов следователя.

-Вы с Пановым давно знакомы? - спросил ефрейтора Григоренко, невольно отодвигаясь от солдатика, от которого исходил неприятный запах.

-Так еще со школы Славку знаю! - расплылся в улыбке Мошкин. - Мы в параллельных классах учились. Он за школу бегал, а я в шахматы играл.

-Выходит вы однокашники!

-Угу!

-И поэтому поддерживали отношения и оказавшись в одной части?

-Угу! Он за меня даже заступался иногда.

-Как вы можете охарактеризовать своего товарища?

-Ну, честный, добрый, вежливый, хоть и спортсмен. Его в школе многие уважали, а некоторые побаивались.

-На ваш взгляд Панов мог из части сбежать с важными документами?

-Сбежать? - никогда! - Мошкин от волнения заерзал на стуле. - Он очень дорожил своей должностью и вообще службой. После срочной Славка даже собирался в контрактники записаться.

-По вашему мнению почему Панов не водил дружбы с сослуживцами?

-А ему не интересно с ними было.

-А с вами – интересно?

Продолговатое лицо Мошкина покрылось алыми пятнами. Он на секунду задумался, а потом выпалил со слезливой интонацией:

-Он просто жалел меня...

Григоренко покачал головой, налил из графина стакан воды и подал ефрейтору. Тот залпом осушил стакан и, часто моргая, уставился на майора своими голубыми глазками.

С кем в части у Панова были конфликты? - задал еще один вопрос следователь.

-Так в общем-то ни с кем. Вот только где-то с месяц назад у него испортились отношения с командиром отделения старшим сержантом Быковым. Пару раз они даже подрались. Но Быков - здоровяк, в части в авторитете. Его денщиком командира называют, потому, как шестерит у подполковника. Тогда Славке сильно досталось.

-И чего они не поделили?

Мошкин пожал плечами:

-Не знаю.

-А как у Панова было насчет отношений с женским полом?

Лицо Мошкина снова пошло алыми пятнами и словно смущаясь, он, глядя в сторону, осторожно произнес:

-Славка со школы с Нинкой Порошиной дружил. Потом он поступил в институт, а Нинка вообще уехала из райцентра. Как у нас говорили - «завербовалась». А когда мы со Славкой прибыли в часть, то узнали, что Нинка поварихой в нашей столовой работает. Вскоре у них со Славкой по-новой все и закрутилось. Нинка в пяти километрах от части в деревне живет. Так Славка к ней чуть ли не каждую неделю бегал! Бывало, что они и в части встречались...

-Странно, - пробормотал Григоренко, вспомнив слова подполковника о том, что Панов ходил в увольнение не чаще одного раза в месяц.

-Что-что? - насторожился Мошкин.

-Ничего... Можете быть свободны!

***

Порошина жила на северной окраине небольшого поселка в маленьком, но добротном бревенчатом домике. Григоренко сразу бросилась в глаза новенькая крыша, покрытая оцинкованным железом и крепкий свежевыкрашенный забор. Да и в самом доме, куда без особой охоты впустила следователя хозяйка, все было ладно устроено – чувствовалась крепкая мужская рука. Майор подумал, что на зарплату поварихи содержать одинокой молодой женщине жилье в таком хорошем состоянии наверное ой, как сложно!

-Вам кто-нибудь помогает по хозяйству? - оглядевшись, Григоренко вдруг спросил Порошину.

-Мир не без добрых людей, - уклончиво ответила хозяйка. - А вы разве пришли ко мне ради этого вопроса?

-Совсем нет. И думаю, что вы догадываетесь об истинной цели моего визита.

Порошина села за круглый стол, покрытый кружевной скатертью и, положив тонкие руки поверх нее, проговорила глубоким и тихим голосом:

-Со Славой мы дружили с первого класса. А в десятом он сделал мне предложение, да я дура отказалась. О таком муже как он любая женщина мечтает: добрый, сильный, заботливый, ласковый. А как он ухаживал!..

-Он вам материально помогал?

-Что вы! Откуда у солдата деньги! Правда через полгода он хотел устроиться на контрактную службу...

-О ваших с ним отношениях кто-нибудь знал, кроме Мошкина?

-Так это от него вы обо мне узнали!

Григоренко утвердительно кивнул.

-А я думала, что это Светка Гулькина проболталась – моя сменщица. Мы с ней подруги...

-И все-таки, мог Панов сбежать из части с секретными документами?

-Нет! Славик на такое бы никогда не пошел.

-А если ради денег? Он мог, к примеру, продать совершенно секретные сведения, а вырученные деньги потратить на обустройство совместной с вами жизни.

Порошина отрицательно покачала головой.

-Он не такой. Он очень честный. Да и вы сами видите, что я не бедствую. Даже родителям иногда помогаю!

-И это на зарплату вольнонаемной поварихи? - прищурился Григоренко.

-А вы ко мне в карман не заглядывайте! - вспыхнула Порошина...

Григоренко с Порошиной вышли на крыльцо, когда начало темнеть.

-И все-таки мне кажется, что вы чего-то не договариваете! - майор внимательно посмотрел в карие глаза красивой и статной поварихи и вдруг почувствовал слабый, но стойкий тошнотворный запах. - Извините, а чем это так пахнет?

-Да, канализацию у меня прорвало! Из части техника приезжала. Видите, все перерыли. Скоро новые трубы должны подвезти.

-А канализация в каждом доме поселка есть?

-Нет, только у меня.

-Выходит, что командование части о вас заботится! - следователь многозначительно улыбнулся и направился к автомобилю.

***

-Степан Дмитриевич! - вскочил из-за своего стола подполковник Захаров, когда Григоренко вошел в его кабинет. - Куда же вы пропали! Ни здрасьте вам, ни до свидания – взяли и уехали на целых два дня! Я уж подумал, обиделись на что!

-При моей должности обижаться не положено, Игорь Матвеевич, - сдержанно заметил Григоренко. - Для нас работа – превыше всего, а уж потом человеческие отношения.

-Не наговаривайте на себя, - настойчиво тряс руку следователя Захаров. - Сердцем чую, что вы хороший человек!

-И неплохой следователь, - подхватил Григоренко. - И эти дни, что я отсутствовал в вашей части, оказались очень плодотворными. Нашел ведь я пропавшего Панова!

-Не может быть! - воскликнул Захаров, и следователь почувствовал, как слабеет хватка подполковничьих рук. - Где?..

-В земле. Мы нашли его труп с огнестрельным ранением в голову. Выстрел был произведен из табельного пистолета, который был утерян в вашей части два года назад.

-И где же был труп?.. Ну, где вы его откопали? - дрогнувшим голосом спросил Захаров.

-Во дворе дома гражданки Порошиной, работающей поваром в столовой вашей части.

-Погодите, это выходит, что Панова убила Нина Васильевна, а труп спрятала у себя?! - рассеянно развел руками подполковник.

-Неверное предположение. Панова застрелил старший сержант Быков, который сегодня утром, будучи в увольнении в городе, задержан нашими сотрудниками и уже дает признательные показания.

Лицо Захарова сделалось бледным и он опустился на диван. Григоренко тем временем продолжал:

-Если я не ошибаюсь на протяжении последних четырех лет у вас с Порошиной были близкие отношения?

Захаров утвердительно кивнул.

-Вы ей помогали материально и даже провели в ее дом канализацию. А затем появился этот Панов. Нину Васильевну и шифровальщика вы однажды застукали вместе в подсобке. После этого по вашему указанию Быков стал «прессовать» Панова, чтобы тот оставил Порошину в покое. Однако шифровальщик оказался на редкость упрямым в своих чувствах. И тогда вы дали Быкову будто бы пропавший два года назад пистолет. Быков выследил Панова, пришедшего к Порошиной. Поварихи в тот вечер не оказалось дома, и когда шифровальщик уже собирался возвратиться в часть, старший сержант его застрелил. Тело же прикопал неподалеку от вырытой по вашему указанию канализационной траншеи. Вот только неглубоко. Оно начало разлагаться и издавать специфический запах. Зная о совершенном убийстве вы в вечер убийства инсценировали кражу секретных документов из сейфа, а затем разыграли комедию с загадочным исчезновением шифровальщика и спецпортфеля...

Выдержав долгую томительную паузу, Захаров спросил глухим надтреснутым голосом:

-Что от меня нужно?

-Написать признательные показания...

Григоренко вынул из папки чистый лист бумаги и положил его перед подполковником.

Сергей Забуга