Во тьме веков теряются следы -

О, некогда блистающая Троя!

Она еще не ведала беды,

В привычной жизни планы свои строя.

Еще к вратам признанья и дары

Стекались по путям торговым мира,

И двор царя Приама до поры

Средь стен своих не знал кровавей пира...

Тут с давних пор успешный торг вели

И хетт, и грек, и скиф, и египтянин…

И море, что виднелось чуть вдали,

Как будто оживало с новостями.

Молва, как ветер, пронеслась: Парис,

Посланником что был от славной Трои

Для мирных дел, вернулся. В чем сюрприз?

Влюбился и побег тайком устроил

Красавице, к тому ж, жене царя

Средь греков. Хотя нет ее прекрасней,

Но чувства не всегда нам говорят:

Что лучше для судьбы и безопасней?

Елену, как невесту, взял Парис...

Для вспыхнувшей любви то не преграда,

Что в гневе муж вслед тучею навис

Над ними - может так ему и надо!

Он знал войну, охоту, да пиры,

Да меж друзей хмельные разговоры.

А женщине - пред нею все миры

Открыты, что супружеские ссоры?

И даже сам отважный Ахиллес,

Хоть на пирах заглядывался тоже,

И первый воин среди них, вразрез

Не шел из –за Елены - осторожен!

Стерпеть царю такое не дано.

Парис был гостем - честь ему и слава!

Но позволять украсть жену - давно

Никто не слышал о подобном, право...

Что толку мстить, обиду затаив,

И быть посмешищем в злорадном мире?

Не лучше ли достичь богатых нив

И стать героем среди них отныне?!

Как знал: Парис любимцем был отца,

Тот никогда не даст его в обиду.

Проси богов, спроси хоть мудреца:

А в спорах вся надежда - на Фемиду!

И случай в руки неспроста идет.

Тут жди гостей непрошенных в пределы!

Не дремля, греки, не один уж год,

Куют мечи, доспехи, множат стрелы.

Царь Агамемнон, на совет собрав

Своих соседей, в чем нужда порою

Была и, Менелая поддержав,

Призвал пойти войной в поход на Трою.

А там устроить суд: смерть от меча

Пусть примет нарушитель прав Парис;

Елене ж перед мужем отвечать,

Как за измену, так и за каприз.

Довольно о заморских чудесах

Им слышать, их пора уже увидеть.

Богатая добыча на весах

Кого б могла среди царей обидеть?

И разве своенравный Ахиллес

В поддержке им откажет? - нет сомненья,

Ведь к Трое у него свой интерес.

Да будет ли в том доброе знаменье?

И вот уже война - десятый год...

То стычки, то сраженья - нет успеха,

Который был задуман наперед.

И Троя не сдается - не до смеха!

А стены ее - также высоки!

И многие уже пред ними пали.

Своею мощью, как их не окинь,

Они пред каждым взором выступали.

И сотня кораблей, как стая птиц,

Готовиться в поход обратный стала,

Чуть больше оживления средь лиц,

Но радости на них - совсем уж мало!

Чем тут унять раздоры меж племен,

Ведь тяжким бременем легла осада?

Представ у врат, как дар богов, конем,

За выдержку и стойкость, вот досада,

Обманом стал и стражам невдомек,

Что греки отплывали не напрасно:

Врасплох убиты были все, кто мог

Защитой быть для крепости несчастной.

Коварство, подкуп, хитрость - удались!

И в чреве конь своем таил угрозы.

В нем воины, собой что поклялись,

Рискуя, ждали часа... Что им слезы?

Внезапно всю охрану перебив,

С ворот сбивая крепкие запоры,

Немало перед этим тайн добыв,

Лишали главной жителей опоры.

И в Трою греки ночью ворвались

В открытые врата, где сном объяты

Еще все были те, чья больше жизнь

Была не жизнью - горькою расплатой.

Повсюду стоны слышались в ночи

Среди резни, пожаров, криков, плача…

К себе на помощь, как ты не кричи,

Звать некого, и смерть в бою - удача!

Дворец ли, дом - дотла в ней был сожжен,

Повержены до оснований стены…

И царь Приам убит, не пощажен.

И тяжкий жребий выпал для Елены…

Парис средь сечи был мечом пронзен,

Неравный бой не мог остановиться.

И, взятых в плен невольников имен,

Никто не помнит - время быстро мчится!

Осада, что продлилась десять лет,

Была венцом ее забытой славы.

И ныне вспомнит лишь о ней поэт

Или историк, изучавший главы…

Во тьме веков теряются следы…

О, некогда блистающая, Троя!

И бродит она призраком беды,

И не дает другим она покоя!