Книги с автографами Михаила Задорнова и Игоря Губермана
Подарки в багодарность за взносы на приобретение новой программы портала











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Главный вопрос на сегодня
О новой программе для нашего портала.
Буфет. Истории
за нашим столом
1 июня - международный день защиты детей.
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Конкурсы на призы Литературного фонда имени Сергея Есенина
Литературный конкурс "Рассвет"
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты

Конструктор визуальных новелл.

Просмотр произведения в рамках конкурса(проекта):

Конкурс/проект

Все произведения

Произведение
Жанр: Юмор и иронияАвтор: Владимир Борисов (Vladimir)
Объем: 20017 [ символов ]
Три рассказика.
Бартер.
 
История эта произошла в те далекие восьмидесятые годы, когда для того, что бы поправить брючный ремень, мне еще не приходилось элегантным движением руки приподнимать складки на животе. Одним словом очень и очень давно. В Москве в то время, я уже про весь Советский Союз и не говорю, с продуктами было не очень. Да, что там не очень - хреново было с продуктами, мягко выражаясь. На предприятиях к праздникам выдавались праздничные продовольственные наборы, в круг которых обычно возникал не очень здоровый ажиотаж.
- А вызнаете, какие наборы вчера выдавали в главке?
- Как, и даже икра была? И крабы….
- Чему удивляться, вы разве не в курсе, с кем она спит…. А муж? А, что муж? Он тоже времени зря не теряет. На Люське из планового, видели болонью? Его презент!
Да, товарищи мои дорогие, наборы в то время были не только подспорьем в хозяйстве каждой советской семью, но и стимулом к повышению своей выработки и квалификации, а кое-где и рычагом, повышающим рождаемость. Профсоюзы некоторых предприятий, бездетным сотрудникам наборы не выдавали.
Конечно, удивленный молодой читатель вполне справедливо может спросить - Да, что же это такое, в конце концов – продовольственные наборы? На что каждый житель нашей необъятной Родины, из тех, кому сейчас за сорок, может довольно толково, хоть и несколько монотонно, с паволокой грусти и ностальгии объяснить подрастающему поколению, что же это такое.
В праздничный продовольственный набор, обычно входило:
1.Засохшая от старости, или еще, какой жизненной напасти копченая горбуша.
2.Две помятые, металлические банки с кабачковой икрой.
3.Если предприятие, на котором вы в это время работаете, выполнило квартальный или годовой планы - маленькая баночка красной икры.
4.Два пакета сизоватой перловой крупы (по килограмму в каждом).
5.Пакет гороха.
6.Если праздник очень большой (новый год, или 7е ноября), батон варено-копченой колбасы.
7.Большой бумажный или целлофановый пакет, в котором лежит все это гастрономическое чудо.
8.Опись продуктов, уложенных в этот самый пакет.
А сейчас, я постараюсь плавно перейти от продовольственных наборов к самому началу моего повествования. А с чего же я начал? Ах, да, с брючного ремня, без которого мои штаны, фирмы” Большевичка”, ну ни как не желали нормально висеть на бедрах. Так вот, в то славное время я работал в сети гостиниц “ Интурист”. Конечно ни директором, ни швейцаром, ни портье, ни даже поваром на кухне в ресторане, работал я в то время обыкновенным плиточником-мраморщиком. Ну, может быть, был я в то время и не обыкновенным плиточником-мраморщиком, а хорошим, но все ж - таки не директор.
Так вот. На Останкинский мясоперерабатывающий комбинат, должна приехать итальянская делегация, на предмет поставки нам своего оборудования, ну и вообще. Естественно дирекция комбината об этом узнала за полгода вперед. Срочно по всей Москве, начали подыскивать хороших рабочих из строителей. Ну, как обычно, там подмазать, тут подкрасить - стыдно, Итальянцы все-таки. А начальству откомандированных строителей, комбинат обещал сделать нечто шикарное, в виде продовольственных заказов. Вот так, я оказался в двухмесячной командировке на мясокомбинате. Вот с этого момента и началась та самая история, о которой я и хочу рассказать.
Задача моя состояла в облицовке шестигранных колонн, поддерживающих потолок в пельменном цехе. Начальник строй. участка подвел меня к большой, обитой полосатым матрасом двери, что-то буркнул по поводу подсобника, который мне все покажет и расскажет, и тут же исчез куда-то в неизвестном направлении.
С вполне понятной робостью, я зашел в огромное, насквозь промерзшее помещение пельменного цеха. Вернее сказать, это была та его часть, где уже замороженные пельмени, упаковывали в квадратные, картонные коробки. Дородные бабы, в синих телогрейках и солдатских зимних варежках с отдельно прошитым указательным пальцем, нагребали стучащие, словно гравий замороженные пельмени большими жестяными совками, заполняли коробки, и ставили их на покрытую пушистым инеем конвейерную ленту. По верх телогреек, на женщинах были накрученные какие-то шали, пуховые платки, на головах торчали цигейковые шапки-ушанки, придававшие этим бабам, какой-то хулигански-разбойничий облик. Несмотря на то, что их руки были постоянно в движении, а замотанные лица скрывали их истинный возраст, эти разбитные бабенки заметили меня сразу.
- А вот и мальчик пришел…. Будет, кому нас в обед согреть…. Вот сейчас звонок прозвенит, и начнем жребий кидать….
Опешивший от такой встречи, я прижался к обледеневшей колонне, одной из тех, которые нужно было облицовывать, и тут же отдернул побелевшую от холода руку. На термометре, висевшем прямо передо мной, красный спирт застыл на отметке минус двадцать пять градусов.- Как же здесь работать?- подумал я,- по технологии плитку класть при температуре воздуха ниже пяти градусов, категорически запрещено, и то при условии соленого раствора, а тут - двадцать пять….
Под дружный хохот скучающих женщин, я ринулся вон из цеха, на ходу потирая озябшие ладони, и нос к носу столкнулся с присланным мне в помощь подсобником.
Подсобника звали Сан Санычем. Это был подвижный и юркий дедок, лет под шестьдесят, невысокого роста, с резкими, какими-то полублатными движениями. Увидев меня, он радостно закричал, словно давно меня уже знал, и встретил после долгой разлуки.- Привет, Юрка, ну, что, пошли обедать?
- Но мы же еще и не работали нисколько - удивился я.
- Да брось переживать, это все хрень,- снова закричал он - Успеем!- И уверенно увлек меня в какую-то подсобку, до которой нам пришлось пройти через лабиринты коридоров, насквозь пропахшими аппетитными запахами свежих колбас и копченостей.
Посмотрев внимательно на мою долговязую худобу, он спросил - Слушай Юрка, ты, что больше любишь, карбонат или шейку кабанчика?
На что я ему честно ответил, что в принципе, я ни того, ни другого не ел. Сан Саныч сочувственно хмыкнул, и приказав никуда не уходить, куда-то слинял, влекомый чувством человеколюбия, а я расстроено присел на старый топчан и задумался, как же мне все-таки работать при таких низких температурах.
Через несколько минут, подсобник мой вновь объявился, но уже с большим свертком в руках. Не хочу, да и, наверное, не смогу описать того блаженства, которое наступило вслед за появлением Сан Саныча. Мы резали горячий еще карбонат большими кусками, и ели его прямо так, без хлеба, лишь запивая крепким, отдающим почему-то березовым веником чаем.
Не хочется утомлять вас описанием моих трудовых буден, но вы уже поняли наверняка, что с таким подсобником мы больше ели, чем работали.
Но самое главное еще впереди.
Мясокомбинат, вплотную примыкал к Останкинскому пив заводу, и естественно работники первого, пресытившись мясопродуктами, периодически совершали товарообмен с работниками пивоварения. Технология была проста до гениальности. Под стенами обеих комбинатов, проходила большая бетонная труба, и вот через эту самую трубу и происходил обмен колбас и шпикачек на пиво. Сан Саныч решил приобщить к этому святому делу и меня (вдвоем оно проще). В пятницу под вечер, мы, пользуясь тем, что над Москвой повис серый, холодный дождь, пошли на дело. Подельник мой, ящерицей юркнул в трубу, предварительно с кем-то уже договорившись о бартере. Через четверть часа, в противоположном конце трубы появились какие-то тени, и чей-то начальственный голос кому-то скомандовал - Срочно заварить трубу. Решетку из арматуры, и никаких проблем.- Голоса удалились, а вскоре в трубе замаячила тень Сан Саныча. Седалищем вперед, держа в руках ящик пива, он словно рак, стал неторопливо ползти ко мне на встречу. А в это время, в метре от него, ярко вспыхнуло пятно сварки, расторопный рабочий, спешил закончить свою работу - все-таки пятница, короткий день. Мой дедок, спасая лицо от обжигающих искр, исхитрился развернуться как-то ко мне лицом, радостно крикнул мне - Юрка, уже иду, сейчас ящик попробую под собой протащить. Он завозился, и вдруг зашипел, словно разоренный гусь.
- Что случилось?- полушепотом крикнул я в темное жерло трубы.
Юрка, я, по-моему, застрял, тут на верху какая-то арматура торчит, а я приподнялся, чтобы ящик протащить, и за нее зацепился.-
Тут я понял всю тупиковую ситуацию. Назад нельзя, там решетка, и вперед ни как не возможно - арматура всю спину распорет.
- Дед, потерпи, я за ножовкой по металлу - крикнул я и сквозь дождь ринулся в мастерскую при комбинате. Но дело происходило в пятницу, и все рабочие уже ушли.
Сан Саныч выслушал мой доклад понуро. – Ладно, Юрка, иди домой, в понедельник принесешь из дома.
- А как же ты? Спросил я бедолагу.- Что я, полежу здесь, подо мной десять литров сплошных калорий, пару дней выдержу. Но если вызывать аравийку, меня сам понимаешь – уволят.
- А куда ты будешь…- замялся я. – Куда, куда, в штаны,- почему-то обозлился он, обиженно засопел и заерзал.
В понедельник утром, перепилив арматуру, я вытащил моего подсобника из трубы, а через несколько дней, командировка моя и закончилась.
Сан Саныча, я часто вижу в сквере на скамейке, где он с таким же стариком играет по мелочи в очко. Но вот пиво он с тех самых пор, в рот не берет.
 
 
ДАЧА.
 
Один известный Советский, детский классик, так начал свое бессмертное произведение - « Я живу в Переделкино, это не далеко от Москвы…. ” Я, пожалуй, мог бы так же начать свой рассказ, но, во-первых – я пока еще не классик, а во-вторых, в Переделкино у меня только дача- маленький, древний домик, и восемь соток при нем, а живу я в Москве, на улице “ Соломенной сторожки”. А начну я, пожалуй, так, как это было на самом деле.
Утром, в воскресенье, когда можно поспать подольше, солнечный беспринципный зайчик, скорее даже не зайчик, а огромный заяц, разбудил меня самым бессовестным образом. Через дырку в шторах, он просунул свою теплую, слепящую лапу, и казалось, даже что-то там пропел, типа - Солнышко встало, и тебе пора вставать!
- Что б тебя - пробормотал я, но спать уже больше не получалось, а тут еще, как на грех нестерпимо захотелось посетить удобства, которые естественно размещены, были во дворе. Натянув трико и полинялую майку, я вышел на крыльцо, и с удовольствием потянулся, ровно на столько, насколько позволили мне это сделать, мои застарелые грыжи позвоночника.
И в это самое время, точно, прицельно посланный плевок, не побоюсь даже такого слова, как сморчок, мягко шлепнулся мне на левое плечо, словно долгожданная лычка молодого ефрейтора. Я развернулся в сторону, откуда прилетела неожиданная награда, и интеллигентно крикнул – Ну ты и ссссука!
И только тут заметил, что в доме напротив, ровно в семи метрах от моего забора стоящем ,типовом, бело-голубом шестнадцати этажном доме , минимум с пяти балконов на меня взирали добродушно настроенные жильцы. Вытерев сморчок пыльным лопушком, я поспешил в досчатый, покосившийся туалет.
- Ну, у тебя и трусы, паря – услышал я добродушный возглас сверху.
- Да тише вы, не спугните, дайте посмотреть!- взмолился женский голос откуда-то справа.
В сердцах, хлобыстнув дверью туалета, и мысленно проклиная моих товарищей (доморощенных юристов), я заскочил в свой домик. А все начиналось так хорошо….
Год назад, ко мне зашел от имени генерального застройщика некий гражданин и предложил за мою дачу - двадцать пять тысяч американских рублей, и дал неделю на размышление.
Друзья же мои, ломая пальцы, доказывали мне как дважды - два, что теперь, я держу эту строительную организацию за горло, легко смогу выжать из них гораздо больше. На следующей встрече, я, заводясь от собственной смелости, назначил ему сумму за мой домишко ровно в четыре раза больше предложенной. Он посмотрел на меня уважительно, достал из кармана модных мятых штанов большую, поросшую короткими черными волосками руку, сложенную в виде фиги, что-то изменил в проекте, и отгрохал меньше чем за сезон это бетонное чудо.
И так, я оказался без денег, без перспектив продать свою дачу, и в полной…тени, от этого соседства.
Моя жена, узнав обо всем этом, в страшном нервном расстройстве ушла жить, к моему лучшему другу детства Речкалову Володьке. Тот, пытаясь сохранить верность дружбе, упорно ее не пускал к себе - наивный. Она не только влезла к нему в постель, но и умудрилась заключить с ним, выгодный для себя брачный контракт.
И вот итог. Я без жены, оплеванный, хожу между грядками, где из-за плотной тени от соседнего дома ничего не растет, и под пристальным наблюдением десятка любопытных глаз пытаюсь что-то придумать в смысле продажи этой самой моей дачи.
Ближе к обеду, со свертком в руках и коньячной бутылкой в кармане пиджака, пришел ко мне тот самый Володька Речкалов. Подвыпив, он на коленях слезно просил забрать у него мою бывшую супругу. На что я гордо ответил, тщательно выговаривая буквы - Я, Б.У. - не беру!
С третьего этажа, какая-то экзальтированная особа закричала - Молодец! Когда все утрясется, приходи ко мне жить!
Володя успокоился, вытер сопли и слезы, и мы решили расписать пульку. Но только мы скинули по первой , как на наш стол, стоящий под кустиком чахлой сирени посыпались реплики вышедших на балконную послеобеденную прогулку специалистов этой, интеллектуальной игры.
- Ну, что же это за игра вдвоем? Ну и Что ты думаешь делать, когда у него сплошные пики? Ну и что? А у него длинная черва…..
Мы бросили игру, допили коньяк, закусив его щавелем, и расстроенный Речкалов поехал к себе, к своей, моей бывшей жене, а я отправился писать объявления о продаже дачи, дабы с самого утра поехать в район Банного переулка.
Москвичи знают, что такое Банный переулок, а остальным я объясняю - это то место в, где можно подобрать обмен, продажу, сдачу в наем - одним словом, все операции, связанные с жильем можно перетрясти здесь.
С самого утра шел дождь, и в Банном переулке мотался в поисках жилья молодой, смуглый, небритый, чем-то похожий на Чингачгука человек, в большой фуражке на голове.
Мы просто не могли не пересечься, и мы пересеклись. Когда этот, который в кепке, узнал, что у меня дача, в двух шагах от Москвы, он мне прямо в ухо заорал, что берет не глядя, и настойчиво впихнул мне в мою потную, трудовую ладонь пачку в двадцать тысяч долларов.
Придя в свою квартиру, я обнаружил, что из всей пачки денег, только две тысячи печатались в стране загнаивающегося капитализма, а остальные восемнадцать, чье-то местное производство. Оставив родные деньги дома, а чей-то неудачный экспромт всунув в пакет, я поехал разобраться с кепкой, на мою бывшую дачу.
Уже на подходе к углу бетонной многоэтажки, я услышал гортанный, обиженный голос вчерашнего покупателя.- Эй, брат, зачем плюешься? Ой, опять попал! Хлебом клянусь, ай гад. Слушай, где мне этого козла, хозяина бывшего найти? Я ему вчера две штуки явно переплатил!- Он зашел в домик, хлобыстнув со всей дури дверями. Даже моя бывшая жена, уходя, дверь закрывала плавно, она знала, что грубого обращения он не вытерпит. Небритый Чингачгук этого не знал…
Когда я убедился, что из-под обломков моего дома выполз вполне живой, целый и невредимый, только без кепки новый хозяин дачи, я с грустной улыбкой повернул за угол, и не торопясь, пошел к автобусу.
Единственное, пожалуй, о чем я сожалел по окончанию всей этой печальной истории, так это только о том, что моя бывшая жена, прекрасно знает мой Московский адрес.
 
 
ДОНОР.
 
Я почти уверен, что у каждого из нас есть очень странный, можно сказать необычный товарищ, либо наоборот, эти товарищи считают тебя странным, необычным, можно сказать не от мира сего. Ну, как бы то ни было, а мне хочется рассказать о товарище моем - ВиктОре Храповицком. Именно так, ВиктОре, с ударением на о, ни больше и не меньше. И хотя он был старше меня лет на десять, отношения наши были достаточно теплыми и откровенными, не взирая на то, что я постоянно подтрунивал над ним, о чем сейчас, спустя многие годы откровенно жалею.
Как я уже говорил, ВиктОр, был старше меня на десять лет, но жениться надумал довольно поздно - моей дочери было уже лет восемь. Пригласил он меня к себе на свадьбу. Народу было довольно много, но все родные - только с ее стороны. ВиктОр был сирота, и по этому его родственников заменил ему я со своей благоверной. В те годы, я почти не брал в рот спиртного, а о похмелке, и думать без омерзения не мог. По этому, когда он позвонил мне и предложил приехать ,продолжить банкет, я категорически отказался. Поговорив о том, о сем, ВиктОр спросил, как бы невзначай.- Ну, как тебе моя супруга?
Черт меня дернул тогда подшутить над ним.- Да ничего - говорю,- Только не люблю, когда у женщины подмышки небриты. Наступила зловещая тишина, а в трубке уже звучало - А ты, Вовка, откуда знаешь?-
Мне бы остановиться, но я пошел дальше.- Да, когда ты уснул, я помогал ей переодеваться.
В трубке зазвучали отбойные гудки, а я с ужасом думал - Что же я, сволочь такая натворил?.
….Примерно через месяц, отношения наши вновь наладились, и мы опять стали откровенно дружны.
Он жил с родителями жены, вернее с тещей, так как тесть его была фигура не постоянная, он то уйдет, то вернется назад к семье. Вымолит прощенье у супруги, и опять в бега.
Храповицкий же, был из поляков, чистоплотный до омерзенья, и уже через месяц тещина квартира заиграла порядком и чистотой. Вот только линолеум на кухне никак не поддавался Викторовским усилиям.
Когда он мне рассказал о своей войне с кухней, я разве, что не обмочился со смеху. Взял он оказывается на работе болгарку на выходные, поставил жесткую щетку в виде насадки, налил лужицу керосина, и давай очищать пол. Болгарка шумит, керосин - дымит, а матовый, черный цвет линолеума все не отмывается.- И вот чувствую я, что вместо линолеума, под щеткой у меня засияла девственной чистотой бетонная плита перекрытия. Оказывается у тещи моей, на кухне вообще не было никакого линолеума, просто плита за долгие годы покрылась слоем жира, мыла и грязи. Так иногда бывает на станциях техобслуживания автомобилей. Но, что бы в квартире..?
Но была у Храповицкого необъяснимая страсть к донорству. Что он только не сдавал? Кровь - в бешеном количестве. У него иногда отгулов за это набиралось больше, чем дней в официальном отпуске. После крови перешел на плазму. Здесь уже и деньги пошли. Потом что-то там из позвоночника. Я уже и вдаваться в подробности перестал. Ужас какой-то, с нашей лихой медициной, он позволял ковыряться у себя в спинном мозгу.
Но о том, как Виктор сдавал свою сперму, вся Москва говорила захлебываясь от счастливого смеха. Для большей достоверности, я расскажу об этом случае, в первом лице, то бишь от имени ВиктОра.
Захожу я в приемную, на встречу встает девочка лет двадцати в коротеньком, белом халатике. Записывает мои данные, сверяясь с медицинской картой. А я все жду, когда же и как она начнет у меня эту самую семенную жидкость брать. Она, мило улыбаясь, подает мне стаканчик с делениями, и проводит в кабинет. Но сама проказница не заходит. И вижу я в кабинете, вместо красавицы медсестры, здорового мужика, с лохматыми руками, к тому же, по-моему, из кавказцев.- Заходы.- Я зашел, стаканчик в руках.
- Приспусти штаны, пенис в стаканчик. Я спустил штаны, и, как было сказано, опустил в стаканчик. Этот самый, с лохматыми руками, взял со стола, какую-то, по-моему, эбонитовую хрень, (пардон) обмазал ее вазелином и приказал. – Повернись, нагнись, разведи.
Я нагнулся и развел. Но не успел я почувствовать всю глубину моего разочарования, как весь мой низ, от таза до колен, пронзил неожиданный разряд тока. Вся моя невысказанная любовь низвергнулась в стаканчик. Лохматый садист, посмотрел на деления стаканчика, и всунул мне в руку бумажку- чек. – В кассу - коротко бросил он.
- Не надо, не надо – простонал я, и вышел из кабинета, забыв одеть штаны. Увидев выражение моего лица, или же наоборот полное его отсутствие, коротенькая очередь в кабинет рассосалась сама - собой. Только стаканчики сиротливо остались валяться на креслах.
- Вот так Вовка и кончилась мое увлечение донорством. А с женой после этого, я почти месяц ни-ни.
Все-таки, что не говори, странный товарищ ВиктОр Храповицкий, очень странный.
Copyright: Владимир Борисов (Vladimir), 2006
Свидетельство о публикации №91302
ДАТА ПУБЛИКАЦИИ: 30.05.2006 23:09

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.
Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта