Форум Английского Клуба | Друзья, некоторое время назад мне написал письмо один из авторов, получивших приглашение работать в АК - Владимир Чекайда. Он хочет работать в Клубе, но его работа связана с разъездами и командировками. Сейчас он вернулся из Сухума, и предлагает нам свои небольшие путевые заметки и впечатления с фотографиями. Я предлагаю в этой теме просто ознакомиться с ними, может черкнуть автору пару слов. Если у Владимира будет достаточно большой перерыв в командировках, он примет участие в нашей работе. Вот ссылка на фото: https://e.mail.ru/message/14036741250000000778/?fromsearch=search&q_query=&q_from=tchekaida%40yandex.ru
А вот сам текст:
СУХУМ.
(Записки экспедиционера)
(воспоминания).
Волнения в Абхазии со сменой правительства слегка охладили моё восторженное впечатление от абхазцев, но, поразмыслив, я оставил заметки без особых изменений.
Итак, 2013 год. Сентябрь. Наконец-то мы получили Российско-Абхазский научный грант и поехали в Сухумский гидрофизический институт (в Советском Союзе филиал нашего института) продолжить совместные работы по изучению Чёрного моря. Нас и, как оказалось сухумских коллег, очень интересовала проблема загрязнения прибрежных вод.
Морская испытательная станция института являла собой удручающее зрелище. Насквозь проржавевшая, с разбитыми окнами платформа с эстакадой всё ещё стояла в 20 метрах от берега. Глубина под ней 18 м. Получается, что берег почти под углом 45° спускается в воду.
Море, во всяком случае при наших измерениях, оказалось на удивление очень чистым. Река Гумиста втекала гораздо западнее города, и вся выносимая ею грязь уходила в сторону Сочи. Пляж был каменистый, и нашей задачей было научиться ходить по камушкам. Непростая задача для городского жителя!
Частично мы уже успели познакомиться с местными нравами, и я их назвал «нравами контрастов». Во-первых, абхазская речь звучала очень редко. Везде и все говорили по-русски. Разбитые дома чередовались с более-менее жилыми, в одном из которых мы нашли себе пристанище.
Пожив два-три дня, мы поняли, что в Сухуми на только контраст нравов. С одной стороны – исключительная вежливость местных жителей. Шофёр, который вёз нас из Адлера в Сухуми ночью (а мы приехали в десятом часу вечера), не успокоился, пока не доставил нас на место в глубокой темени. Мы не раз предлагали ему высадить нас вблизи какой-нибудь гостиницы. И каждый раз он отказывался, повторяя, что вот-вот мы приедем. Мы действительно нашли наше жильё. Правда, уже в 12 часу ночи. Нашего пожилого профессора с палочкой, поехавшего в экспедицию, молодой абхаз-шофёр возил по городу бесплатно, наотрез отказываясь взять деньги.
С другой стороны мы с грустью узнавали, что ночью какой-то дом ограбили. Хозяйка при нашей первой поездке на рынок настоятельно рекомендовала тщательнейшим образом следить за своими кошельками. Поэтому у наших хозяёв жила огромная овчарка и хозяйка, прежде чем завести нас к себе во двор, заперла псину в доме, впустила нас во двор, затем ввела на поводке Гектора и дала ему нас понюхать. Без этого нам входить во двор было нельзя.
До работы было метров 70, до пляжа 50, что нас очень устраивало. На пляже мы облюбовали брошенный киоск по продаже прохладительных и горячительных напитков, о чём свидетельствовали валявшиеся рядом бутылки, и устроили там переодевалку. Киоск представлял собой прямоугольник размером метров 20 на 5, высотой метра 3, из сколоченных досок, перетянутых бамбуковыми стволами. Снаружи он был обтянут большими рекламными плакатами из плотного метеоустойчивого материала с надписями: - «Ондулин – европейское качество», «За здоровую семью» и т. п. Внутри были лавки, дощатый помост и выгородка в одном углу под прилавок. Там мы переодевались. Широкой стороной киоск был обращён к морю. До него было метров 15. Но по камушкам!
Хозяин дома работал водителем у местного предпринимателя. Речь о хоть каких-то правах рабочих или работающих не шла вообще. Он возил детей шефа в школу, его жену на рынок, самого босса в разные места на всякие встречи. Без выходных и отдыха. Спал он, как сам признавался, от силы часа два в сутки.
Подозреваю, что война уничтожает все завоевания трудящего люда, и жизнь опять начинается с рабства. Зато шеф предоставил нашему хозяину Лексус последней модели и, похоже, неплохо ему платил. Участок Александр Сергеевич (хозяин дома) привёл в относительный порядок, пробурил скважину, так как водопровод в Сухуми практически разрушен, заделал дыры в доме от снарядов и пуль. Во всяком случае, мы не страдали от отсутствия воды и присутствия сквозняков. Иногда подводило электричество от всё ещё работающей Ингурской ГЭС. Как поведал нам Александр Сергеевич, сама плотина находится на грузинской стороне, а здание со всем управлением – на Абхазской. Как-то договорились.
Хозяйка русских кровей, Ольга Алексеевна, лет 55, старалась вести хозяйство, но не всё ей уже удавалось. Пёс съедал за день огромную кастрюлю каши с мясом, которую она варила каждый день по утрам. Хорошо, когда хозяин ночевал дома, выводил Гектора купаться. Пёс, овчарка, был настолько хорошо воспитан, что в туалет ходил исключительно за пределами хозяйства.
Все очистки от овощей мы складывали в две банки для курей. Неделю с нами проживали сын хозяйки с двумя очаровательными девчушками лет 5-6 и свекровью. Раз в неделю они ездили на рынок. Если хозяин бывал свободен, он возил их на рынок, если нет, они брали такси и за 200р ездили туда и обратно.
Первая наша хозяйка гостиницы, которую мы столь долго искали посреди ночи, страшно обрадовалась нашему приезду, отвела нам комнаты на втором этаже и покормила нас ужином. Наше предложения оплатить ужин категорически отвергла, заявив, что это её презент нам. Но в комнатах, отведённых нам, стояли только кровати и по одному стулу. Когда она принесла нам бельё, то оказалось, что полотенец и второй простыни или пододеяльника нам не положено. Как-то спать под покрывалом без пододеяльника нам было не с руки, и мы легли в спортивных костюмах. Поэтому с самого ранья я побежал искать другое пристанище. На четвёртый раз мне повезло, и мы оказались у Ольги Алексеевны, где были прекрасные три комнаты на первом этаже. Себе я облюбовал третий этаж с мансардой, кондиционером, туалетом и изумительным видом на море. Приехавшие чуть позже мои экспедиционеры ходили ко мне на экскурсию, цокали языком, но дружно отказались поселяться столь высоко. Всё-таки 33 ступени. Каждый раз не набегаешься.
В изобретательности абхазцам не откажешь. Они додумались в гаражах, кои за советское время были построены почти в каждом дворе, оборудовать кухню и столовую.
В гараже нашей первой гостиницы еду привозили откуда-то в готовом виде. Буфетчица (назовём её так), разогревала её в микроволновке до огнедышащего состояния и мы, тихо ругаясь, пытались её съесть.
Ужасно не люблю кого-то огорчать. Однако пришлось взять себя в руки и скрепя сердце расстаться с нашей первой хозяйкой. Взять деньги за приготовленный нам ужин в первый день она категорически отказалась.
На четвёртый день, в субботу, мы поехали на обзорную экскурсию по городу. Первым делом посетили площадь восстания с находящимся рядом президентским дворцом. Дворец представлял собой очень красивое здание не набережной. Гид предупредил, что фотографировать его нельзя – выскочит охрана, и мы будем долго объясняться в кутузке.
Чуть в глубине от набережной находился остов 14-этажного ансамбля совета министров с выбитыми окнами. Здание было настолько повреждено во время грузино-абхазской войны, что восстанавливать его не было смысла. Наш гид, молодой подвижный абхазец с быстрой речью и резкими движениями, сообщил, что грузинские войска находились в Абхазии с конца августа 1991 года по конец сентября 1992 года. И 30 сентября в Абхазии праздник освобождения.
- В саду напротив совета министров, - продолжал гид, - они поставили орудие и били прямой наводкой по зданию. С тех пор здание восстановлению не подлежит и оставлено как напоминание.
Саакашвили он называл не иначе, как «пожиратель галстуков».
Когда мы ехали из аэропорта Адлер в Сухум, то видели, что на отвесных горных склонах справа от дороги. (слева был обрыв к морю), были прикреплены фотографии и имена абхазских жителей, погибших в этой войне.
Центр Сухума (причём гид особо подчеркнул, что настоящее название города »Сухум» а не Сухуми и что абхазцы очень обижаются, если их город называют Сухуми), был более-менее приведён в порядок и, глядя на эту красоту, понимаешь, почему Сухум называли «жемчужиной на Чёрном море».
В середине экспедиции телевизор, который ловил в Абхазии в основном первую и вторую программы, донёс до нас весть о разгроме Российской академии наук. Мы поняли, что власть имущим не так нужно величие Родины, как метры, занимаемые нашими академическим институтами в городах. Они были на данный момент «хозяевами жизни, и полагали, что другое государство, придя на смену нашему, оставят их жить по-прежнему припеваючи. И у всех у них были пристанища в других странах, где их очень уважают, пока она при деньгах. |
|
| 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
К темам проекта
Ответить
