ПРОЛОГ
У Исуса Христа не бывает друзей,
Лишь Иуды вокруг, да апостолы,
И поэтому-то слишком много не пей,
Не стучи кулаками-то по столу:
Разобьешь кулаки, или стол расшибешь —
А имущество все же казенное.
Хорошо еще, если ухлопаешь вошь,
Иль малиново выстучишь звонами.
Музыкально стучать кулаком по столу
Могут только большие начальники —
Кипятятся, что тот самоварчик в углу,
Видно, бабу желает на чайнике.
"Что такое? — кричит он сквозь пьяный угар, —
Много чайник себе позволяет!
Самовар я вообще или не самовар?
Может, тоже я бабу желаю?! "
Улыбалась деваха на чайнике — вширь,
Щеки — кровь с молоком, глазки — кофе.
Вот такие подводят и под монастырь,
Если истину ищешь ты в штофе.
ГЛАВА 1
Для чего собрались, вряд ли вспомнить теперь,
Да и стоило ли собираться?
Не вели протокола — попробуй, проверь,
Показалось, нас было тринадцать.
Председательствовал, как всегда, Иисус —
Так уж было тут заведено.
Ублажил он наш непритязательный вкус,
Превративши раз воду в вино.
Пусть не "Наполеон", но и не самогон,
А ведь мог и чего-то попроще.
Ром не ром сделал он, и крюшон не крюшон,
Что-то вроде как "Белая лошадь".
Так крепка, что вожжа, разъедает, что ржа.
Иоанна за раз развезло.
А потом Иуда по-лошажьему ржал,
На себя надевая седло.
— Иуда! Ну, хорош! И чего бы ты ржешь? —
Успокаивать стал его Петр. —
Ты седло-то не трожь, и Иакова то ж,
Он калач еще тот, хоть не терт.
ГЛАВА 2
…А теперь все не так: пили только коньяк,
Рукавами занюхивая.
Будто меж нами враг, пили как-то не так,
Друг от друга закуску тая.
Иисус был уныл, будто бы не допил —
Как заведено у россиян —
Растерял он свой пыл, даже чуточку ныл
Хоть порою сквозь слезы смеясь
Был он бледен с лица, повторял без конца:
"Миновала бы чаша сия!
Не просить ли отца? Да и я не пацан:
Голова начинает сиять".
Иоанн хоть и мал, на бифштекс налегал,
Разведя руки чуть не до плеч.
Видно, долго не спал — беспрестанно зевал
И не прочь на бифштекс был прилечь.
Весь упитый Матфей отдыхал на софе,
Иногда даже всхрапывал чуть.
— Это же не кафе, а аутодафе! —
Иисус возопил — прямо жуть. —
Говорю вам: давно пьете вы не вино,
Кровь мою вы сосете из жил.
Я прогнал бы вас, но видно, так суждено
Пропадать все равно, как не жил.
А закусывать чем? Я такого не ем! —
И жаркое прилипло к стене. —
Покажу я вам всем… надоели совсем,
Как обрыдли, негодные, мне…
ГЛАВА 3
Кто-то рядом со мной говорит: “Перепой!
Назревает громадный скандал.
Не пора ли домой? Что творит, Боже мой!”
Показалось, то был Иуда.
Все к Христу — унимать. Он кричит: "В бога-мать!
Не уйду, не оставивши следа!
Хоть бы дров наломать, раз уж торфа черт-ма!”
И — вареньем обляпал соседа.
Потекло по усам, тот облизывал сам,
Никого к себе не подпуская,
Это ль не чудеса, словно божья роса
На осине в окрестностях рая.
Как бы кто не узнал, как Христос бушевал —
Мало ли, что его довели.
Встал какой-то амбал, гаркнул на весь подвал,
Мол, цветочки пока что цвели…
ГЛАВА 4
Появляются тут, к Иисусу идут,
Шпорами о мечи цокотя.
Был забавой им труд и за пару минут
Расшвыряли нас всех, как котят.
— Кто Исус-то из вас? — стражник ввинчивал глаз
В одного завернул и не вынул.
Мой рассказ без прикрас: чтоб спасти себе глаз,
Тот в отместку соседа подвинул.
— Я не он! — Петр попер, и под носом растер. —
Я вообще по субботам не пью!
Но и стражник хитер: подмигнул, словно вор:
— Ну а если "Камю" я налью?
— Мне налей, мне налей! — взволновался Матфей
И стакан из кармана достал.
Стражник сразу стал злей: — Пьете сладкий елей,
И целуете бога в уста.
Вы апостолы, что ль? Пользы ровно на ноль,
Закусить не умеете толком.
Незавидная роль: водит вас алкоголь
И отдаст на съедение вóлкам.
Тут Иаков взалкал: — Да не вóлкам , волкáм!
Вы и есть эти волки поганые.
Хоть в душе я не хам, но как дам по мордам,
Ну чего привязались, что надо вам?
— Нужен нам Иисус, искусителей туз,
Что о царствии сказочном трепется.
Ох, велик греха груз, хоть душой карапуз,
Ну, не более нескольких месяцев.
Замолчали тут все, Иуда окосел,
Завопил: — Иисусе, нас предали! —
И рванул от стола босиком по росе…
Остальные спокойно обедали.
Продолжают допрос: — Кто из вас-то Христос?
И, представьте, никто не соврал.
Значит, все же донес он ученье свое:
Не солги, коль желаешь добра.
ЭПИЛОГ
А потом, как известно, был суд, приговор,
И на деле поставили крест.
Там и справа был вор, там и слева был вор,
И в толпе, что стояла окрест.
Зря Пилат руки мыл, за Исуса молил —
Видно, было давно решено,
Не хватило ни сил, ни шампуней, ни мыл,
И остался с несмытой виной.
А распяли опять, как всегда, не того, —
Хоть и сделано было "на ять".
И Второго Пришествия ждут для чего,
Чтобы снова Исуса распять?
|
|