Снова ветер простуженный
над Кронштадтом кружит.
Субмарина загружена,
курс на запад. Держись.
"Вест-зюйд-вест! Погружение!
Глубина – двадцать пять!
По отсекам движение
прекратить! Так держать!"
Нам махнёт белокрылая,
заходя на вираж.
С-13. "Счастливая!" –
всё шутил экипаж.
И уходим под волны,
еле слышно скользя;
на Пиллау – самый полный! –
и – ни шагу назад.
Вот и Мемель на траверзе,
и до цели – пустяк;
мы не ждали, что каверзу
нам подстроит минзаг*.
По простуженным шпациям**
струйкой пот-конденсат...
Что, подводная нация,
ни вперёд, ни назад?
Напрягаясь минрепами,
якоря держат смерть,
чьё рогатое кредо –
нам помочь умереть.
Только – накося, выкуси! –
не пришёл ещё срок:
с преисподней поднимемся
выпить неба глоток;
словно спирт, обжигающе
в грудь войдёт кислород...
Ситуация – тА ещё:
ни назад, ни вперёд.
Скрип железа по корпусу,
как ножом о стекло –
замахнулася смерть косой...
Уф-ф-ф, ушла... Пронесло.
Осторожною кошкою
меж минрепов-лиан
мы скользим настороженно:
иль пропал – или пан.
Скрежет слева... "Внимание!..
Право руль!.." Тишина?
Затаили дыхание –
страшно. Это – война:
сука-дрожь под коленями,
сердце сжато в тиски...
У мальчишек безвременно
индевеют виски;
сведены скулы судорогой,
в полумраке отсек;
звонким шепотом-зуммером:
"Как, прорвёмся, сосед?"
И – как будто услышали
шепоток небеса –
крик с центрального: "Вышли мы!
Экипаж, по местам!"
Продуваем балластные,
на корму дифферент –
пусть промозгло-ненастные
нас берут волны в плен,
и взмахнёт белокрылая,
заходя на вираж...
С-13. "Счастливая!" –
вновь шутил экипаж.
_________________
* минный заградитель
**часть обшивки корпуса между соседними шпангоутами
|
|